Жизнеописания трубадуров

Я начинаю петь в негодованье[353]

,Узнав о низком ричардовом плане:
Чтоб выполнить отцовское желанье,
Был Молодой Король как на аркане
Согласье брату на коронованье
Дать приведен!
Безвластен Генрих! Королевством дряни
Гордиться может трон!

О чем тут говорить, когда заранее

Согласный на любое подаянье
Король живет на чьем-то содержанье[354],
Причем в подобном упрекнуть изъяне
Не может сам Гильема, что в ристанье[355]
Не побежден!
Кто подданными уличен в обмане,
Тот их любви лишен.

Пусть он, кому подвластны англичане[356]

,Не мнит, что и Ирландия в кармане;
Нормандия платить не станет дани,
И не пойдут анжуйцы на закланье,
И герцогом Гаскони и Бретани
Не станет он;
И в Пуату он лишь на расстоянье
Увидит бастион[357].

Представьте, н’Аламанда, я на грани[358]

Любви к злодею[359]: пусть он об охране
Подумает, ибо в его же стане
О нем молва идет как о тиране,
Купающем страну в кровавой бане:
Со всех сторон
Их окружает только поле брани,
И тяжкий слышен стон.

Поскольку в куртуазном воспитанье

Граф Джауфре[360] взращен,
Уж лучше бы его отдаться длани[361] –
Не первым, жаль, рожден.

15. РАЗО ДВЕНАДЦАТОЕ [362]

Плач, сочиненный эн Бертраном на смерть Короля-юноши, тому одному посвящен, что всех лучше был Юный Король на свете и что эн Бертран благоволил к нему более, чем к кому-либо иному, тот же, в свою очередь, Бертрану более доверял, нежели всем другим; и за то Генрих король, отец его, и граф Ричард, брат его, питали к эн Бертрану вражду.

И вот, сложил он по нем плач, в каковом говорится о достоинствах Короля-юноши и о печали всех его друзей охватившей: