Жизнеописания трубадуров

Слух об этом распространился по всей округе, и Гильем огорчен был и опечален превыше всякой меры, но не пожелал он показать об этом виду маркизе, ни ссориться с ними, ни браниться не пожелал, ни показал, что молве этой он поверил. Но с той поры старался он еще усердней служить графине Руссильонской, от маркизы же сердцем совсем отдалился. И сложил он тогда кансону, в коей говорится:

Заставляет Амор проявить нас особое тщанье[694]

,Чтоб до лучшей из дам донеслось этой песни звучанье,
И поскольку лишь так сердце выразить может страданье,
Напрягаю свой взор, обостряя свой ум и вниманье,
Только б та, чье теперь для меня тяжело испытанье,
Разрешила служить, никакого не дав обещанья.

Обещанья – хотя б оказались они и пустыми –

Предпочту я любви, предлагаемой щедро другими.
Кто ко мне приступить с притязаньями хочет своими,
Пусть успеха не ждут: пренебречь лишь намерен я ими,
Ибо предан единственной – мессой клянусь и святыми –
Пред которой открыть не осмелюсь любви своей имя.

Имя верной любви скрыв от той, от кого отказаться

Не могу, – из других ни с одной не желаю я знаться,
Но и той никогда не решусь откровенно признаться,
Пусть поймет по намекам, которые в песне таятся:
Я молчу, потому что завистников стал опасаться –
И не зря, ибо даму такую отнять все стремятся.

Пусть стремятся – отнять у нее свое сердце не смею,

И уйти не могу, и не верю, что станет моею,
И поддержки прошу, чтобы мог я исполнить затею:
Милосердно ко мне отнесясь, а не так, как к злодею,
Сил придаст она мне, все снесу я и вновь осмелею
И взлелею надежду, что буду удержан я ею[695].

Ею был я удержан от всякой любовной напасти,

И не мною рассержен опять дух мучительной страсти,
Ею в прах я повержен, палим, раздираем на части,
И чтоб сердцем своим овладеть, подходящей нет снасти;
Над любовью не в силах господствовать даже отчасти,
Я желаньем любовным измучен, я весь в ее власти.

Я во власти ее: и стройна, и возвышена вместе,

Эта дама прекраснее всех, говорю я без лести,
Поступает она по закону изысканной чести,
Навсегда ее сердце закрыто для злобы и мести,
Так что если Амор оказался в глухом ныне месте,
Выйдет вновь он на свет, получив о любви ее вести.

Вести жду от нее, чтобы выйти на свет, иль намека,

Что она пощадила меня; дни считаю до срока,
Когда дама поймет, что со мною она столь жестоко
Обошлась, что никто вновь такого б не вынес урока:
Хоть гремит ее слава, себе я не вижу в том прока,
Ибо выбор, как прежде, зависит от злобного рока.

В конце же ее, в посылке, говорит он так:

Друг Бертран, согласитесь, Бертран наш достоин упрека[696]

,Если только и впрямь так правдива молва, как жестока.

3. РАЗО ВТОРОЕ [697]