Жонглёр

Распределив пленных по помещениям, Леонид распорядился, чтобы их в первую очередь накормили. Солнце уже садилось, так что все остальные действия начнутся только утром. А теперь он изо всех сил торопился на «Петербуржское чаепитие». Так хотелось отгородиться, пускай даже зыбкой ширмой, от всей Южной Африки разом. И забыть обо всём и обо всех! Такое немудрёное и скромное желание молодого человека. Бегая по зданию, мыслями он был конечно же в другом месте. Где его ждало душевное и духовное общение с красивой девушкой. На сегодняшний вечер это было самым важным по значимости событием этого дня.

Чаепитие затянулось до самого утра. Оба восприняли это как неожиданный подарок судьбы, об остальном они усиленно старались пока не думать. Будет ли завтра – неясно, поэтому надо жить сегодня!

Утром, отослав Софью в госпиталь и устыдившись своего малодушия, Фирсанов появился на гауптвахте. Приняв все доклады и решив насущные дела, отправился по камерам, где разместили британцев. Вскоре появилась сестра милосердия Изъединова, которая должна была сменить повязки некоторым раненым.

Войдя в камеру, где находился Артур, комендант повторил стандартный вопрос об условиях содержания.

– Меня не тяготят бытовые неудобства, меня более всего тяготит несвобода, – отчётливо, как для записи, проговорил Артур.

– Но, как говорится: «À la guerre, comme à la guerre»[34].

– Но я всё ещё корреспондент.

– Все ещё? – удивился Леонид. – А как же это вы, господин корреспондент, попали в плен? С самой передовой?

– Делал рядовой репортаж, вдруг, будто из-под земли, налетели буры, мы даже не успели оказать сопротивление.

– Буры на своей, – интонационно выделил Фирсанов, – земле, и знают каждую её пядь, не только в стороны, но и вглубь. Так что могли на самом деле появиться и из-под земли. К содержанию претензии есть?

Ответом была тишина. Заключённые заворожённо смотрели за тем, что вытворял в руках Артура игрушечный зонтик, который он сконструировал из жёсткого листа какого-то растения и длинного шипа акации. Восковой лист очень плотно сидел на шипе. Артур щелкал по нему указательным пальцем, он крутился, как детская юла, а потом вставал на ножку. Корреспондент «Дейли График» останавливал вращение и запускал «игрушку» заново. Все наблюдали, как, проявляя неожиданное упорство, упрямая игрушка вставала на ножку. Наконец Артуру это надоело, и зонтик превратился в «ветряную мельницу». Щелчок и крылья закрутились, превращаясь в зелёный круг.

– Любой кризис – это всего лишь новые возможности, – не обращаясь ни к кому конкретно, сказал в пространство Смит.

– Раз претензий к содержанию нет, – оставив реплику без ответа, Фирсанов приказал караульным, – всем на прогулку!

Изучив помещение на предмет возможности побега, комендант остался доволен. Сбежать из бывших складских помещений было невозможно! Грубо сколоченная прочная дверь с огромным кованым засовом и большим амбарным замком снаружи выходила в коридор с караульными. Только разъярённый носорог мог её взломать. Узкие окна с решётками пропускали только свет и воздух и выходили во внутренний двор.

– Соня, я на секунду, – сказал Фирсанов и выскочил из помещения.

Англичане удлинённым кольцом вышагивали по внутреннему дворику. Артур, сидя на корточках и привалившись к стене, казалось, дремал на солнышке.

Фирсанов, повторяя путь заключённых, прошёл шаг за шагом и пристально осмотрел двор. В одном месте из-за высокого забора торчала мощная, в руку толщиной, ветка старой акации. Прямо под ней Леонид запнулся и, стараясь сохранить равновесие, облокотился о стену. Под ладонью он ощутил выпуклый и шершавый шов кладки. Сильно толкнувшись несколько раз, комендант так и не сумел достать до ветки даже кончиками пальцев. Злорадные улыбки тронули лица англичан. Слабак! Отойдя назад, Леонид разбежался, опёрся ногой о шов и повис на ветке, раскачиваясь на руках. Оседлать и перебежать по ветке на забор было делом техники. Фирсанов спрыгнул на землю и подозвал караульного.

– Попробуй дотянуться до ветки.

– Что я, шимпанзе какой-то?

– Ты солдат Европейского легиона. А ну, прыгнул!

Солдат, подняв руки, подпрыгнул несколько раз – безрезультатно.

– Ты, видимо, в слабаках ходишь? – поддел подчинённого Фирсанов.

Задетый за живое, он аккуратно отставил винтовку и отошёл сажени на три-четыре. Поплевал на руки, разбежался и толкнулся изо всех сил. Но до ветки, конечно же не достал. Упал на землю словно куль, подняв облако пыли.

– Отлично, – с улыбкой заметил комендант. – Ты не смог, и другие не смогут?

– Так точно. Не смогут, – быстренько согласился с комендантом охранник.

Артур, сидящий у стены, не сменил позы и не открыл глаз.

– Ну, тогда неси службу дальше, – сказал Леонид с улыбкой. И громко добавил на английском: – Господа, на прогулку у вас тридцать минут. А ты, – обратился он к солдату, широко указав рукой на акацию, – спили эту ветку немедленно.

– Есть! – козырнул солдат.

Леонид с чувством выполненного долга удалился.