Жонглёр

Одновременно с этим в душе оживал и всё громче звучал крохотный оркестрик! Он едет к отцу и Софье! Бывший студень, бывший корреспондент, бывший фельдкорнет и бывший пленный уходил всё дальше от места последнего малоприятного испытания. На какой-то момент ему показалось, что ветер принёс приглушенные звуки «Марсельезы». Но, скорей всего, показалось. На его памяти Франсуа не раз грозился, но ни разу не исполнял гимн Франции. Танцевать – танцевал, но не пел.

– Где второй? – вместо приветствия спросил капитан «Геркулеса».

– У него изменились обстоятельства.

– Задаток не верну, – отрезал капитан. Шрам придавал лицу вид вечно глумливой улыбки.

– Всё равно за двойную плату каюту люкс вы не предоставите.

– Ещё чего, салага!

Отшвартовались. Всё!!! Конец приключениям! Фирсанов дышал полной грудью, вдыхая солёный морской воздух. Теперь на всю жизнь запах моря и этот воздух будут связаны у него со свободой! Африка, так сильно и круто изменившая его судьбу, таяла вдали и становилась всё мельче. В синей дымке исчезали дома, причалы, рыбацкие лодочки. Пропадали? И прекрасно! Да, он понёс потери, но они не убили его. А впереди долгая жизнь…

– Эй, салажонок, кончай считать чаек, пора гальюн драить, – грубо растоптал романтическую атмосферу полёта мысли кто-то из новых коллег. Так всегда, только взлетишь и кто-то вдруг – бац! Опустит поганым языком на грешную землю.

Май 1902 года. Санкт-Петербург

Краснов отложил письмо Изъединовой в сторону. В раздумьях потёр виски и переносицу. Повисла томительная пауза.

– И что ты обо всём этом думаешь? – помог Саше начать диалог Александр Леонидович.

– Отличная новость!

– Отличная?!

– Да! Согласен с автором письма – он жив! Томительная неизвестность, разрывавшая мне и вам душу, исчезла! Не думаю, что он там бездействует. Что-нибудь, да придумывает, если уже не придумал. Вы же его знаете! Ждать и догонять – не в его это характере!

– Конечно, в его характере сломать жизнь себе, испортить здоровье мне…

– Стоп, стоп, стоп, Александр Леонидович! Жизнь он себе не сломал, а обогатил…

– Обогатил?!

– Конечно! Вы только подумайте! Ни у вас, с вашим богатым прошлым, ни у меня, с куцым и бесцветным, ничего подобного в жизни не происходило. Готовый роман. Продажи. Успех. Слава. Богатство! Это во-первых!

– Охолонись, коммерсант! Вам бы, молодёжи, только богатство. Нельзя всё в жизни мерить деньгами. Есть и другие ценности!

– Кто бы спорил! Во-вторых, дорогой Александр Леонидович, плен – это не смерть. Рано или поздно это всё кончается.

– Конечно! Вот только как? Вот в чем вопрос!

– А вот это «Гамлет»! Ажитация спадёт, начнутся амнистии, станут потихоньку отпускать заключённых.

– Почему ты так решил? – ошеломлённый напором и логикой Краснова, недоверчиво спросил Фирсанов-старший.

– После любой войны всегда начинают восстанавливать разрушенное. Экономический подъём. Примитивно – нужны рабочие руки.

– Вот рабский труд пленных для этого очень подходит.

– Правильно! Но опять же, рабский труд – это не смерть и сырая могила, а работа! Тяжёлая работа, но жизнь! Лёня парень физически крепкий, выдержит. С психикой – там тоже полный порядок. И вот тут-то начинается третья часть.

– Чего?

– Ну, я не знаю, представления, спектакля, балета, если хотите.

– Какого балета! Выражайся ясней! – занервничал Александр Леонидович.

– Ясней быть не может! Разрушенное восстановлено, а рабочие руки надо по-прежнему кормить, а это уже невыгодно. И тогда, что делают? Ну! – Саша стал жестами вытягивать ответ из Фирсанова-старшего.

– Что делают тогда? – не ухватывая мысль собеседника, протянул адвокат.

– Тогда объявляют себя сверхблагородными и гуманными и отпускают. Всех. Не сразу, но всех.

– Уж больно у тебя заковыристо.

– Александр Леонидович, голубчик, но вы-то уж точно знаете, что простых решений в сложных ситуациях не бывает.

– А если… расстрел или виселица?

– Опять провал в логике. А кто будет поднимать заводы и шахты из руин?

– С этим-то я согласен.

– Что тогда гложет светлейший ум российской адвокатуры?

– Мелкий льстец!

– Дайте время, я выросту в грандиозного подхалима. Вы точно обомлеете! Так что вас гнетёт?

– Собственное бездействие. Он там в сложной ситуации, а я ничего не делаю!

– Вы что, предлагаете угнать в Кронштадте линкор, встать на рейде в устье Темзы и объявить Великобритании войну?

– Да! Не так кардинально, но войну!

– Побойтесь Бога, Александр Леонидович! Вы же поссорите двоюродных братьев!

– Саша! Государя императора я чту. И не в пример некоторым! Но я объявлю Великобритании дипломатическую войну!

– Это как?

– Вот, читай! – И Фирсанов-старший протянул Краснову ещё один лист. Тот углубился в чтение.