Жребий судьбы

О том, что он ждет ребенка, знал один Митр. Лассен поведал о ситуации с Тирдом Даэлю и Юилану, чтобы те поняли, почему ему пришлось расстаться с Рогиром и отправиться в изгнание. Но умолчал о своем положении из страха, что король нагрянет за ним в Таль Ирек и, обнаружив, что семья не желает выдавать его местонахождение или умолчит о причинах бегства, обратится за сведениями непосредственно к их мыслям.

Лассен сомневался, сочтет ли Рогир дело стоящим того, чтобы насильственно вторгнуться в чужой разум, но решил не рисковать. Однако он хорошо знал, что в одиночку ему не выполнить свой план. Поэтому и сказал адде. Само собой разумеется, Митр был потрясен и возмущен, когда услышал правду:

— Что ты наделал! До поры полового созревания! — воскликнул тот в тревоге. — Как ты мог подвергнуть свой организм такой опасности?

— Мне пришлось, адда, — ответил Лассен. — Если никогда больше не суждено увидеть Рогира, то это — единственный выход. Иначе я не перенесу разлуки.

— Ты отдаешь себе отчет, что нуждаешься теперь в самом тщательном наблюдении? — укоризненно сказал Митр. — Даже выбор убежища будет во многом зависеть от наличия в округе опытного врача. Тут обычным акушером или захолустным доктором не обойтись.

— Знаю. — Лассен кротко согласился. — Вы мне поможете?

Митр вздохнул:

— А куда я денусь? — Он принялся расхаживать по кабинету, обдумывая возможные варианты.

Иногда Лассен думал, что отец гораздо лучше Даэля подходит на роль старейшины, если все, что от того требуется — это не терять голову в трудных обстоятельствах. Правда, Митр далеко не всегда объективно судил о вещах, которые непосредственно затрагивали его интересы, и совершенно не умел относиться без предвзятости к тем, кого откровенно не любил. Но сейчас Лассен как никогда нуждался в его хладнокровии и здравомыслии.

— Ты уверен, что король не расценит твой поступок как измену? — резко спросил Митр.

Лассен кивнул:

— Вот почему я должен родить этого ребёнка там, где меня никто не знает.

— И жить в изгнании пока Рогир не бросит поиски, — подытожил Митр. — А если вообще не бросит? Мне кажется, он не из тех, кто легко забывает о предательстве. Боюсь, он не прекратит искать тебя. Ты можешь больше никогда не вернуться домой. Ни ты, ни твое дитя.

Увидев вытянувшееся лицо Лассена, Митр смягчился. Со вздохом подошел к сыну и заключил в объятия:

— Ах, не бери в голову, я болтаю глупости. Давай определимся, где нам безопаснее спрятаться.

— Где угодно, только подальше отсюда и от Рикара, — пробормотал Лассен.

— Значит, на западе, — решил Митр. — И придется любой ценой избегать феодальных владений. Предлагаю Камар. Камарцы по большей части седиры, их речь не слишком отличается от нашей. Там несложно затеряться и жить относительно спокойно.

— Тогда поедем в Камар. — Лассен с мольбой посмотрел на отца: — Но это должно остаться строго между нами. Ни аба, ни Юилан ничего не должны знать.

— Думаешь, Рогир применит силу, чтобы добиться ответа? — встревожился Митр.

— Ему этого и не понадобится. Если он захочет, их память сама предоставит нужную информацию. — Лассен печально улыбнулся. — Одной мимолетной мысли обо мне окажется достаточно. Лучше пусть никто вообще ничего не знает.

— Твой родитель не обрадуется, когда до него дойдет настоящая причина, — предупредил Митр.

— Надеюсь, к тому времени, когда появится внук, он успеет смилостивиться.

* * * *

В дорогу решили пуститься сразу после окончания сезонных дождей. К возмущению Даэля, муж с сыном так и не поставили его в известность, куда направляются.

— Вдруг с вами что-то случится, а у меня нет даже малейшей зацепки, где вас искать. Что тогда, Митр? Святые угодники! К чему эти секреты, даже от меня?

— Потому что, чем меньше ты знаешь, тем меньше покажешь Рогиру, когда тот заглянет в твои мысли, — объяснял Митр, пока они с Лассеном сворачивали одежду и укладывали в большой деревянный сундук.

— Но тебе же он сообщил, — упрекнул Даэль.

Лассен отложит сверток и подошел, чтобы обнять родителя:

— Потому, что адда будет со мной и Рогир не сможет допросить его. Честное слово, если бы я считал, что обойдусь один, то не стал бы никого просить. Не хочу, чтобы Рогир обрушил на моих близких свой гнев. Или чтобы их обвинили в намеренном препятствии ардану. Пожалуйста, аба, я беспокоюсь не только о себе, но и о вас.

Даэль крепко обнял его:

— Мне не следовало соглашаться тогда, — прошептал он. — Я должен был ответить Рогиру, что мой сын — слишком большая цена.

Лассен покачал головой:

— Это от вас не зависело. Но если бы вы отказались отдать меня, я бы никогда не узнал его. И у меня не было бы этих десяти лет счастья. Не горюйте, аба, — ласково улыбнулся он.

Родитель пытливо всмотрелся ему в лицо:

— Лучше бы ты никогда не узнал с ним любви, — сокрушенно заметил он.

— Может, и так, — согласился Лассен. — Но моя жизнь не была бы столь насыщенной и яркой. Я доволен судьбой. И ни секунды не жалел о времени, которое провел с ним рядом.

Даэль со вздохом отпустил его, позволив заняться упаковкой вещей.