Жребий судьбы

— Знал бы, что у меня под боком такой умелец, давно бы отдался. Ах, ну почему тебе понадобилось покинуть меня именно сейчас?

Лассен было встревожился, но заставил себя расслабиться. С момента их первой встречи Рогир никогда намеренно не читал его, даже в тот памятный день не проник глубоко в сознание, а лишь заглянул в поверхностный слой. Ему хватало нескольких обрывков случайных мыслей, особенно окрашенных сильными чувствами. Рогир не поддавался искушению погрузиться в чужой разум, если не находил для этого достаточно веских причин.

Однако Лассен постарался ничем не выдать своего тайного намерения. Если Рогир и ощутил исходящее от него горе, то наверняка подумал, что он просто не хочет расставаться так надолго. В конце концов, Лассен и раньше навещал родных. И нежелание уезжать было в любом случае нормальным, как и печаль.

— Остался бы, но надо ехать, — ответил он. — Мне так жаль, что я не могу всегда находиться рядом.

Рогир мягко провел пальцами по его волосам:

— Что за нужда стремиться к тому, что уже давно приобрел? Твой дом здесь. Со мной.

На этот вопрос Лассен предпочитал не отвечать, хотя все равно в горле застрял ком. Он обвил Рогира руками, в последний раз вдыхая его запах и впитывая тепло его тела.

* * *

Когда Лассен отправился в дорогу, Рогир не вышел из Цитадели — они не прощались на публике. Некоторые условности следовало соблюдать строго, и даже король признавал неблагоразумным ими пренебрегать. Вместе с тем он не позволил любовнику выезжать из города одному, поручив Тенриону Хадране и молодому Шино Эссендри проводить его до Великого поля.

Чувствуя, как Лассену тяжело, Шино завел разговор о том, что скоро начнет заниматься с Тенрионом. Осиротевший кузен ардана начал проявлять признаки сильного ментального потенциала, каким обладали даже не все Эссендри, если развить эти способности, то они могли поставить его на одну доску с самим королем. Следовательно, решив отдать Шино Тенриону в обучение, Рогир поступил не только логично, но и мудро.

Город остался далеко позади. Коридор обычно создавали на широкой открытой местности, чтобы избежать риска возникновения портала внутри твердой породы или объектов, таких как стены, деревья или, не дай Верес, в той же самой точке, где спешит по своим делам ничего не подозревающий прохожий. От мощного выброса энергии вдребезги разбивались стекла, крошились камни, рассыпалась в труху древесина, корежилась сталь. Любой, кто попадал в эпицентр расцвета портала, оказывался немедленно стерт с лица земли.

Мастера высшего уровня, такие как Рогир, Тенрион или целитель Эйрин, могли проложить дорогу через пространство точнее, чем штурман, ведущий корабль в опасных водах. Но большинство эниров не относилось к их числу. Поэтому открывать коридоры вблизи населенных пунктов, как правило, запрещалось, исключение составляли экстренные ситуации.

Во время предыдущих поездок Лассен всегда пользовался помощью Верена Хеназа, путешествуя вместе с ним. Но сейчас Тенрион с легкостью создаст коридор, даже если не войдет в него сам. Храмовники, к которым принадлежал герун, были в большой степени одарены с рождения, их искусство во много крат превышало рамки традиционных навыков.

За эти годы Лассен уже привык наблюдать расцвет портала, но, тем не менее, замер от страха, когда коридор начал открываться всего в нескольких шагах от него. Он нервничал. Ведь ему впервые предстояло пересечь тоннель в одиночку, без творца.

— Не бойтесь, — заверил Тенрион. — Проход не закроется, пока вы не выйдете с другой стороны.

Лассен смутился:

— Простите меня, милорд. Я не хотел подвергать сомнению ваше умение.

— Разумеется, нет.

Лассен слабо улыбнулся. Посмотрел на Шино, затем опять перевел взгляд на Тенриона и вдруг спросил:

— А сколько всего храмовников?

— На Северном Континенте нас десятеро, есть еще помощники.

— Десять. Интересно, кто они. Вы их знаете?

— Да. Мы все чувствуем появление на свет будущего члена братства, ищем его, и, как только тот достигает половой зрелости, забираем под свое крыло, чтобы научить пользоваться способностями.

— Представляю, как это пугает бедных юношей, — грустно вздохнул Лассен. — Извините, что злоупотребляю вашей любезностью и слишком задерживаю.

— Никто вас не винит, — поспешил рассеять его тревогу Тенрион. — Лассен, какие бы у вас ни возникли проблемы, прошу, не действуйте сгоряча, сначала все хорошенько обдумайте. Опрометчивые решения часто приводят к печальным последствиям или к чему похуже.

Опрометчивые? Лассен несколько недель промучился над этим вопросом. Но сказал лишь:

— Я запомню ваш совет. Прощайте, Хадрана-диар. Шин, успехов тебе в учебе.

— Да прибудет с тобой Верес, Лас, — ответил Шино. — До встречи.

Развернув своего жеребца, Лассен направил его к коридору. Прямо перед темным проходом, положил руку себе на живот, словно защищая теплящуюся внутри жизнь. Тронул коня и исчез, поглощенный клубящимся туманом портала.

Глава 15. Изгнание

Таль Ирек, восточный Веларус