Зигзаги судьбы

У меня появился любимый человек, друг, помощник и советник, и я чувствовала себя очень счастливой и защищенной. Он очень бережно относился ко мне, был заботлив и внимателен к детям, помогал Егору делать уроки, что-нибудь с ним мастерил или читал книжки. Детям очень не хватало добротного мужского внимания, и теперь они стали его получать. Влад много занимался макраме, вел в школе кружок, куда я тоже стала ходить, и весной сделал выставку работ, а мне на 8 марта сплел из толстых веревок большое и очень красивое настенное панно.

В школе мне дали вести группу продленного дня и уроки музыки. В классе стояло пианино, которое я настроила и подбирала на нем разные песни. Мы с детьми их разучивали и пели, иногда и под гитару. Ребята любили эти уроки и с удовольствием на них ходили.

У меня началась совсем другая жизнь, и тяжелая работа на звероферме, измученные лисы, грубые звероводы и мат казались страшным сном.

Влад тоже не хотел жить в городе. Он копил деньги и отсылал их матери в Минск на сохранение. На эти деньги он мечтал купить дом где-нибудь в красивом месте в Белоруссии и там поселиться. Теперь это стало нашей общей мечтой, мы вместе стали копить деньги на дом и не собирались надолго задерживаться в Троице. И женитьбу нашу решили отложить до возвращения в Белоруссию.

Вскоре я забеременела, и на этот раз это явилось очень радостным для всех нас известием. Пришла весна, а с ней и весенняя распутица — все зимние дороги, проходившие по замерзшей Оби, растаяли. Ничто никуда не ездило и не летало. Поэтому на свой первый осмотр в поликлинику, которая находилась в соседней деревне, я приехала верхом на лошади, к большому удивлению врача.

Во время весенних каникул Влад уходил с мольбертом и красками рисовать пейзажи, а мы с детьми его навещали, приносили ему термос с чаем и бутерброды.

В конце апреля лед на реке затрещал, начались первые подвижки, и вскоре пошел ледоход. На огромной и широкой Оби это было грандиозным зрелищем. Большие льдины наползали друг на друга, образуя временные заторы, потом вся эта конструкция с грохотом рушилась в воду. Проплывали куски бывших зимних дорог, утащенные ледоходом лодки, иногда даже дома. Днем и ночью с реки доносились разные звуки — шуршание и шелест льдин, трущихся друг о друга, треск, грохот… Река дышала и жила шумной весенней жизнью. Через несколько дней вода очистилась, и по Оби пошли суда и баржи. Возле нас иногда останавливались плавучие магазины. Это были пароходы, на борту которых находились лавки с различными товарами, а также врачи, в том числе и зубные. К ним население поселка водило детей рвать молочные зубы.

Возможно, один из этих пароходов принадлежал Владимиру Мегре, который впоследствии написал серию книг «Анастасия» («Звенящие кедры России»). Да и сама Анастасия, судя по описанию, жила где-то неподалеку, но тогда книг еще написано не было, и ни о Мегре, ни об Анастасии никто не знал.

Огород мы сажать не стали, так как решили летом уезжать в Белоруссию. Зато вместо этого у нас с детьми появилось интересное занятие — ловля молодых щурят. От Оби отходило много мелких ветвистых проток с довольно заметным течением. В этих протоках, прижавшись к берегу, стояли головой против течения молодые щуки. Они были длинные и тонкие и стояли совсем неподвижно, слегка пошевеливая плавниками и хвостом. Местные ребятишки показали нам технику ловли. Из тонкой гибкой проволоки делалась подвижная петля-удавка. Потом нужно было лечь на живот на краю протоки, стараясь не отбрасывать тень, и очень медленно и осторожно подвести петлю под рыбу. При неосторожном движении щуренок молниеносно исчезал. Когда это все-таки удавалось, и петля заходила чуть дальше головы, нужно было резко дернуть кверху. Петля затягивалась, щуренок выбрасывался на берег и начинал скакать по траве, где его надо было ловить. Весь процесс был необыкновенно увлекательным и азартным. Мы часами лежали у этих проток, тренируя осторожность и быстроту движений. Зато наградой потом была свежая уха.

Опять переезд

В апреле этого года взорвался атомный реактор в Чернобыле, что поначалу сильно расстроило наши планы ехать в Белоруссию. Но вскоре пришло известие от родителей Влада, что дом нашли и даже уже купили, предварительно замерив радиоактивный фон. Он оказался в норме, там было чисто, и нас ждали. Так что в начале июня мы погрузили все наши вещи на баржу, потом отправили контейнером в Белоруссию и сами отправились в новую жизнь воплощать пока не очень ясную мечту. Троицу мы покидали без сожаления. Каждый приобрел здесь какой-то свой опыт, мы тут встретились, и эта глава закончилась.

Дом оказался довольно большой, хоть и очень запущенный. При нем был огород. Мать с мужем (отчимом Влада) тоже решили поселиться в этом доме, уйдя на пенсию и оставив городскую жизнь.