Зима мира

– Я хочу, чтобы так было всегда.

– Хорошая мысль, только долго мне так не выдержать, – и он начал двигаться под ней.

– Если будешь продолжать, я сейчас кончу, – сказала она.

И оказалась права.

Потом они долго лежали в постели и разговаривали.

Ему дали двухнедельный отпуск.

– Живи здесь, – сказала она. – Ты можешь навещать родителей каждый день, но ночью я хочу, чтобы ты был здесь.

– Мне бы не хотелось испортить тебе репутацию.

– Поезд ушел. Лондонское общество меня уже бойкотирует.

– Я знаю. – С вокзала Ватерлоо он позвонил Этель, и та рассказала ему, что Дейзи рассталась с Малышом, и дала ее новый адрес.

– Надо подумать о контрацепции, – сказал он. – Я куплю резинок, но, может быть, ты захочешь решить этот вопрос иначе? Как ты думаешь?

– Ты не хочешь, чтобы я забеременела? – спросила она. Вопрос прозвучал печально, она это заметила, и он тоже.

– Не пойми меня неправильно, – сказал он. И, приподнявшись на локте, продолжал: – Я сам незаконнорожденный. Мне лгали о моем происхождении, и когда я узнал правду, то это было для меня страшным потрясением… – Его голос дрогнул от волнения. – Я никогда не позволю, чтобы через это прошли мои дети. Никогда.

– Но нам не пришлось бы им лгать!

– Мы сказали бы им, что не были женаты и что на самом деле твоим мужем был другой человек?

– Не понимаю, почему бы и нет.

– Подумай, как бы их изводили в школе.

Ее он не убедил, но было ясно, что для него это вопрос очень серьезный.

– И что ты предлагаешь? – спросила она.

– Я хочу, чтобы у нас были дети. Но только когда мы будем в браке. Друг с другом.

– Да я поняла, – сказала она. – Но значит…

– Значит, придется подождать.

Как медленно до мужчин доходят намеки.

– Я не очень придерживаюсь традиций, – сказала она, – но все же существуют некоторые условности…

Он наконец понял, к чему она клонит.

– А! Хорошо. Минуточку… – И он встал в постели на колени. – Дейзи, дорогая…

Она залилась смехом. Как же забавно он выглядел, полностью одетый в форму – и с голым членом, выглядывающим из ширинки.

– Можно, я тебя так сфотографирую? – спросила она.

Он посмотрел вниз и понял, почему она смеется.

– О, прошу прощения.

– Нет, не вздумай застегиваться! Оставайся как есть и говори, что собирался.

– Дейзи, дорогая, ты будешь моей женой? – спросил он, широко улыбаясь.

– Не раздумывая! – сказала она.

Они снова легли и обнялись.

Скоро новизна его запаха перестала будоражить. Они вместе пошли в душ. Она намылила его с головы до ног, и его смущение, когда она касалась интимных мест, веселило ее и доставляло удовольствие. Она вымыла ему голову шампунем, а грязные ноги терла щеткой.

Когда он стал чистым, то настоял, что теперь он будет ее мыть, но едва дошел до груди, как им снова пришлось заняться любовью. Теперь они стояли под душем, и по их телам текла горячая вода. Он явно забыл о своем беспокойстве по поводу незаконной беременности, а ее это не волновало.

Потом он стоял у зеркала и брился. Она завернулась в большое полотенце и села на крышку унитаза, глядя на него. Он спросил:

– Сколько времени понадобится, чтобы ты развелась?

– Не знаю. Надо будет поговорить с Малышом.

– Только не сегодня. Я хочу, чтобы ты была весь день со мной.

– А когда же ты пойдешь к родителям?

– Может быть, завтра.

– Тогда я поеду к Малышу в это же время. Я хочу покончить с этим как можно скорее.

– Хорошо, – сказал он. – Так и решим.

IV

Входя в дом, где она жила с Малышом, Дейзи чувствовала себя странно. Еще месяц назад это был ее дом. Она могла свободно приходить и уходить, когда пожелает, и входить в любую комнату, не спрашивая разрешения. Слуги беспрекословно выполняли все ее распоряжения. Теперь в этом же самом доме она была чужой. Она не стала снимать шляпку и перчатки и должна была следовать за старым дворецким, который провел ее в утреннюю гостиную.

Малыш не стал пожимать ей руку или целовать в щеку. Он был полон праведного негодования.

– Я еще не нанимала адвоката, – сказала Дейзи, усаживаясь. – Я хотела сначала поговорить с тобой сама. Надеюсь, мы сможем развестись, не возненавидя друг друга. В конце концов, у нас нет детей, за которых мы стали бы воевать, и денег у нас обоих полно.

– Ты меня предала! – сказал он.

Дейзи вздохнула. Очевидно, все будет не так, как она надеялась.

– Мы оба изменяли друг другу, – сказала она. – Ты начал первый.

– Ты меня унизила! Все в Лондоне об этом знают!

– Я же пыталась помешать тебе выставить себя на посмешище в «Клэридже» – но ты слишком увлекся, оскорбляя меня! Я надеюсь, ты хотя бы врезал этому мерзкому маркизу?

– Как я мог! Он оказал мне услугу…

– Он мог оказать тебе большую услугу, поговорив об этом по-тихому в клубе.

– Я не понимаю, как ты могла увлечься таким низкородным ублюдком, как Уильямс. Я кое-что о нем разузнал. Его мать была горничной!

– Однако я в жизни не видела более эффектной женщины.

– Надеюсь, ты в курсе, что никому не известно, кто его отец.

Забавнее и быть не могло, подумала Дейзи.

– Я знаю, кто его отец, – сказала она.

– Кто?

– Тебе я докладывать не собираюсь.

– Вот видишь!

– Мне кажется, к делу это не относится, не так ли?

– Ну да.