Зима в Эдеме (пер. О. Колесникова)

Армун не собиралась есть сырое мясо, как это сделал мальчик. Только что пойманная добыча – одно дело, она ела такое раньше, но не то, что Ангайоркак достала из ниши в грязной стене. Оно было старое, подпорченное и жесткое. Ангайоркак не придала этому никакого значения, она отрезала один кусок мяса для себя, другой – для Армун. Армун не отказывалась, но и положить в рот это мясо она не могла. Она неохотно держала его кончиками пальцев, оно было скользким на ощупь, и она не знала, что с ним делать. Отказаться – будет нанесено оскорбление их гостеприимству. Она отчаянно искала какой-нибудь выход. Усадив Арнхвита на шкуры, где он с удовольствием жевал жесткое копченое мясо, она повернулась, поднеся руку с куском мяса ко рту, как будто она хотела съесть его. Притворившись таким образом, она откинула шкуры, закрывавшие вход в хижину, и пошла к своим саням. Здесь, где ее никто не видел, она спрятала кусок мяса среди шкур и достала вскрытый пузырь с мясом мургу. Почти сырое желеобразное мясо, которое тану едят неохотно, должно было понравиться парамутанам.

И оно им ужасно понравилось. Ангайоркак нашла его необыкновенным на вкус и подозвала к себе Калалека, чтобы он попробовал это блюдо. Он ел его окровавленными руками, громко выкрикивая с набитым ртом, какое оно вкусное, в перерывах между пережевываниями. Она дала немного этого мяса Кукуйюку, а также выдала Харлу его порцию.

Пока они ели, Ангайоркак в каменном котле нагрела воды на огне, разлила ее по кожаным чашам, на дне которых лежали сушеные листья для заваривания чая, Калалек шумно выпил свою порцию, потом из чаши достал листья и съел их. Армун попробовала свой чай, и он ей понравился. Этот день закончился намного лучше, чем начался. В хижине было тепло, ниоткуда не дуло. Она могла есть и отдыхать – и не просыпаться, как это было каждую ночь, от страха, что весь следующий день предстояло опять идти.

Утром Калалек выкопал глубокую яму у задней стенки хижины и вытащил оттуда скатанные рулоны. Некоторые из них представляли собой выделанные длинные куски черной кожи, настолько огромные, что она даже не могла понять, с какого животного эту кожу содрали. В это полотно было вшито что-то наподобие кожаных мешочков, наполненных толстым слоем белого жира. Калалек зачерпнул немного для пробы, предложил ей. Вкус оказался необыкновенным. Арнхвит захотел тоже попробовать.

– Кушать, кушать, – сказал он, и Армун разрешила ему облизнуть свои пальцы.

Потом Калалек разыграл перед ней целую сцену. Он сворачивал и разворачивал шкуры, указывал на Армун, потом указывал на тропу, протягивал вперед руку с кремневым ножом, другой рукой потрясал шкуру, потом менял руки и выкрикивал «до свидания». Все было совершенно непонятно.

Но не для Харла, который, казалось, понимал этих людей лучше, чем она.

– Мне кажется, что они хотят узнать, где остальные тану. Он хочет дать им немного жира.

Армун указала на себя и на обоих мальчиков, а потом на тропу, повторяя без конца «до свидания». Когда наконец до Калалека дошел смысл, он глубоко вздохнул и снова скатал шкуры, а потом потащил их вниз к берегу. Кукуйюк торопился следом, чтобы помочь ему, Харл присоединился к ним. Подойдя к кромке воды, он побежал назад к Армун, возбужденно крича и жестикулируя:

– Видишь, видишь ту большую черную скалу?! Это вовсе не скала. Пойдем посмотришь. Это лодка, вот что это такое.

Арнхвит заковылял за ними через дюны и кучки засохшей травы к песчаному берегу. Харл был прав; черная глыба имела очертания лодки, перевернутой вверх дном. Калалек очень внимательно осматривал ее, проверяя, чтобы нигде не было отверстий. Это была странная лодка, выдолбленная не из дерева, как у тану, а сделанная из огромного куска черной кожи. Когда Калалек остался доволен осмотром, он нагнулся, схватил за один край и перевернул лодку. Харл свесился вниз с кормы, чтобы посмотреть лодку изнутри, а Арнхвит кричал, пока его не взяли и не дали заглянуть внутрь лодки.

Эта лодка представляла собой удивительную конструкцию. Длинные бревна были крепко связаны между собой, придавая ей форму. С внешней стороны лодка была обтянута шкурой. Теперь Армун могла увидеть, – что шкура была раскроена по форме лодки, а затем сшита. Швы были смазаны специальным веществом, которое делало кожаные чашки водонепроницаемыми. Все это выглядело очень любопытно.