Зима в зеркалах

В настоящий момент в квартире Аллы мы с Мишей часто присутствовали в качестве ближайших друзей дома. Кстати, разрешилась долго мучившая меня загадка. Как жуткий сноб Павел Петрович переносит ужасающий внешний вид Миши и его непочтительные манеры? По всей видимости, Паша с самого начала был осведомлен, что имеет дело с "российским Гогеном", которому многое можно простить за талант.

Надо сказать, что в тот день обе клиентки, посетившие меня в купольной конторе оказались трудными. Это были подозрительные жены, уверенные, что мужья им изменяют, но не знающие, как реагировать. Случаи эти весьма мучительные. Каждая из страдающих женщин обратилась ко мне в контору с продуманным намеренем: выследить благоверного и соперницу, добыть доказательства измены и тогда… И каждую я спросила – что тогда? Подозрительные жёны ответили каждая по-своему, одна упомянула скандал и развод, вторая планировала скандал, покаяние супруга и возращение его в объятия жены, очищенным от грехов.

Ну и пришлось с ними работать. Объяснить для начала, что брак – это нечто большее, чем просто узаконенное сожительство, что семья может устоять, даже если кто-то смотрит на сторону, что главное – интересы детей, а не самолюбие обиженной женщины, что нет ни у кого прав на чужое тело, а также прочие прогрессивные, но неведомые бедным женщинам истины. В результате клиентки согласились слушать и терпеть мужей-изменников, именно так они обе поняли мои инструкции и назидания. Однако больше всех терпеть пришлось мне – каждая страдалица считала, что не устраивая мужу скандала по поводу любовницы, она совершает подвиг и требовала поклонения. А я всего-то навсего советовала самим не вторгаться в опасную область предполагаемой измены. И приводила забавный опыт своей бабушки Глаши. Бабуля была моложе деда Феликса на четверть века, но втайне ревновала, и однажды решила проследить, куда он ходит по вечерам. Оставив дома двух маленьких дочек, бабуля кралась по улицам за предполагаемым изменником, пока не обнаружила, что дед Фелис добрался до библиотеки и сидел там за книгой. Бабушка проверила еще пару-тройку раз и только тогда убедилась, что можно доверять и не проверять. Это так, к слову.

Валентин, старый друг и ныне компаньон, не переставал меня высмеивать за мучительные старания сохранять чужие семьи и рекомендовал перестать заботиться о слонопотамах. Цитировал любимую книгу детства под названием "Винни-пух и все остальные". В рамках одного из сюжетов Винни-Пух решил поймать слонопотама и для приманки истратил собственный мед, потом сетовал, что позаботился о слонопотаме больше, чем о себе самом.

Так вот, утренние слонопотамочки Зоя Павловна и Наташа Мансурова исчерпали мой мед до последней капли, я приехала в "Факел" в полном изнеможении и могла советовать бесплатно лишь одно – никогда и ни за что не вступать в брак. Недавно вступившая в новый брак Вандочка, наш бессменный и любимый младший редактор, поняла мое состояние и хлопотала вокруг пострадавшей подруги с искренним милосердием. Я не удержалась и пересказала содержание своих праведных трудов и посетовала на сложную работу – такова была обычная реакция на перенапряжение нервной системы.

Однако после второй чашки липового чая я заметила, что Ванда, пожалуй, слишком внимательна, и сразу вспомнила себя в детстве. Провинившись больше обычного, я бросалась мести полы, и мама могла по их состоянию определить степень моего раскаяния и размеры вины. Если продолжить метафору, то полы у Ванды сияли, как хрусталь. Для долгих подходов не хватило душевных сил и я бухнула сразу.

– Вандуль, в чем дело-то? Меня, что, отсюда увольняют, а ты садишься на мое завидное место? – предположила я.

– Стала бы я так убиваться, – отмахнулась Ванда. – Всё гораздо хуже, и не знаю, сможешь ли ты меня простить. Но поклянись, что простишь, не то говорить не стану.

– Уже простила, налей мне еще чашку и выкладывай, – великодушно заявила я.

– Мне всё равно стыдно, но ничего не поделаешь, – начала Ванда. – Понимаешь, несколько дней назад к тебе приходили клиентки в юном возрасте, лет по шестнадцати, оставили пакет с письмом, просили тебя дождаться и чтобы забрала. Я положила на твой стол и забыла. А вчера влетела, как демон, сумасшедшая девка в перекошенных очках, никого не спрашивала и рылась в шкафах. Кричала, что у тебя лежат ее вещи и громко бранилась с Викешей. Вы ведь полками поменялись, и вышло, что она рылась у него. Я за ней не следила, а как она вылетела вон, так меня что-то толкнуло – а письма-то на столе и нету!

– То есть, ты хочешь сказать, что прибегала Татьяна из бывшего Свердловска, нашла свой портфель в шкафу и письмо украла? – резюмировала я скупо с нехорошим предчувствием.

– Я не уследила, виновата, я не сообщила вчера, опять виновата, но это не всё, – Ванда длила сеанс покаяния. – Катюша, в этом сознаться, ну как нож острый! Понимаешь, когда девицы принесли письмо, я не только посмотрела, что там было, я копию сделала. Ты не простишь меня никогда!