Зима в зеркалах

– Наверняка вы его видели, – пояснила Наташа. – Ну, такой был крупный, лицо широкое, очень выразительное. Играл басмачей, душманов, потом бандитов. Последнее время был завязан с ипподромом, лошади, тотализатор. Умер таинственно.

– А что, может и получится, – небрежно бросил Володя. – Дать ретроспективу, кадры из фильмов, лицо запоминающееся, играл злодеев, погиб странной смертью. Как вам, Катюша, такой материальчик?

Очень настоятельно подкладывал Володя покойного кинобандита, и я решила произвести проверку.

– Ничего, можно подумать, – согласилась я. – А что с банкиром?

Как я ожидала, в щиколотку мне ткнулся ботинок. А Наташа ответила после долгого размышления.

– Тимочку я знала меньше, так себе знакомство, хотя о нем, конечно слышали больше, сколько народу обул, будут помнить долго, – сказала она, а я поняла, что журналистка не в курсе нынешнего дела и более того. – А с Нурланом мы с юных лет знакомы, с института, до кино.

Володя оживился, но я не стала дожидаться сигнала, они накапливались и грозили обернуться травмой.

– Да, неужели? – боюсь, мой вопрос прозучал тускловато.

– Нет, вы Катюша так и не поняли, о ком речь, – заявил Володя решительно. – Увидели бы хоть один кадр, сразу вспомнили бы. У него такое лицо… Наташ, ну подскажи!

– Я могу даже показать, у меня есть уникальный снимок, – предложила Наташа. – Много лет назад мы в гостях пили чай, а снимал нас оператор Гусев…

– Это который в котелке и с тросточкой? – спросил Володя и забыл пнуть меня под столом.

Поэтому я вступила в разговор от своего лица, тема была богатая. Дмитрий Гусев, бывший кинооператор, ныне звезда рекламы первой величины, был личностью, известной не только в бомонде, но и всенародно, почти как Леня Голубков. В отличие от последнего, Гусев артистично изображал господина приятной наружности в шляпе и с тросточкой, как Володя точно подметил.

– Но он-то жив, как я понимаю, – заметила я. – Буквально вчера видела его в пролетке, потом он сел на диван. Господин из рекламы, сам снимает, сам играет, сам себе…

– Да, конечно, – подтвердила Наташа. – Значит, вы помните мою статью "Господин из рекламы". Вышло занятно.

– А жаль, – я вспомнила предмет разговора. – Если Гусев вас снимал, то на картинке его нету. Был бы документ века – никому неизвестные мальчики пьют чай, а мы знаем, кем они станут.

– Почему же, там и девочки были, например я, а снимали друг друга по очереди, – слегка обиделась Наташа. – И Митя Гусев имеется, по-моему, вместе с Нурланом, у меня их несколько, этих фотографий. Действительно редкость, кого там только нету, все приходили, пили чай и снимались по очереди. Хорошая была компания. Кстати, можно взглянуть, если вам интересно.

– Пожалуй, – согласилась я без подсказки.

И вправду богатый материал, может, "Факел" не откажется от идеи. "Прошлое и настоящее живых и мертвых звезд!" Каково?

– Хотите, прямо сейчас, я подвезу, – предложил Володя с тщательно скрываемой готовностью и обратился к Наташе. – Время детское, как твои посмотрят на гостей?

– Они привычные, – заверила Наташа. – Но архив у меня не дома. Мы старые бумаги свезли на другую квартиру, у мужа тетка умерла, оставила наследство. Там много чего хранится на антресолях, и мой архив тоже.

– А туда, что – нельзя? – очень острожно спросил Володя. – Кстати, где это территориально?

– На Соколе, у метро. Конечно можно, – ответила Наташа. – У меня там жильцы, заодно проверю, как они устроились и ведут себя. Не помешает. Поехали.

– Катюша? – для проформы осведомился Володя.

– Очень удобно, – подтвердила я. – Потом меня домой подбросите. Я живу рядом. Но, значит, играть не будем?

– В другой раз, Катюша, совершенно непременно, – заверил Володя и помог мне подняться.

Насколько неуместным оказался глупый вопрос о рулетке свидельствовали потом два синяка, оставленные на память милейшим Володей чуть пониже локтя. С сожалением я миновала игорную залу, в плюшевом святилище нам церемонно отдали верхнюю одежду и пожелали доброго пути. У порога нас ждал черный БМВ, машину специально подогнали.

В полном молчании, если не считать дорожных указаний, мы проехали по городу в комфортабельном авто, им Володя безусловно гордился, на основании чего я заключила, что машина принадлежит не фирме, а лично ему. Роль Володи в происходящем оставалась непонятной, равно как и все остальное. Для себя я определила его как "наводчика", только неясно, на что именно.