Зима во время войны

– Да вознаградит тебя бог, – с глубокой благодарностью в голосе произнес менейр Клееркопер.

То же самое Михиль недавно слышал от старика со сломанным колесом. Что еще могли сказать эти люди?

– Мы сейчас разойдемся в разные стороны, и тогда риск для тебя будет поменьше, – добавил напоследок Давид. – Надеюсь, мы еще встретимся. Прощай!

Михиль повернул в сторону дома. Он тоже думал, что на обратном пути опасаться уже нечего. Но, к сожалению, ошибся.

Проехав минут двадцать в сторону реки, Михиль заметил, что по отходящей вправо от основного пути проселочной дороге приближается лошадь с телегой. С самой обыкновенной телегой, на каких обычно фермеры перевозят сено и рожь. Но сейчас на ней сидели несколько немецких солдат, а к задку были привязаны еще четыре лошади. Михиль хорошо знал, что это означает, – конфискация. У этих солдат наверняка приказ отбирать лошадей у населения. Метрах в пятидесяти позади него телега с немцами выехала на главную дорогу. Однако Михиль уже успел стегнуть Цезаря, и конь понесся пружинистым галопом.

– Halt! Стой! – раздались позади громкие крики.

Что делать? Михиль обернулся и увидел, что их возница тоже замахнулся кнутом. Остановиться? Тогда баронесса лишится своего коня. Вместо Цезаря она получит расписку в том, что у нее изъята лошадь в пользу Великогерманского рейха. Очень полезная вещь! Да и его самого, возможно, допросят. Захотят узнать, что он делает здесь, за рекой. Михиль почувствовал, что в животе у него от волнения всё сжалось в комок. В тот же миг его лицо исказилось от ненависти и готовности к борьбе, живших в нем со времени похорон отца.

– Вперед, Цезарь!

За спиной снова послышался резкий окрик. Немцы поняли, что отстают. Их рыжей кобыле было не угнаться за этим вороным красавцем. Тем более надо его заполучить! Один из солдат взял винтовку и выстрелил в воздух. Михиль вздрогнул. Он скакал впереди немцев с большим отрывом, но их пули легко могли его настигнуть. Вон там, чуть дальше, поворот налево, на лесную дорожку. Туда он на полном ходу и направил Цезаря, да так, что тильбюри чуть не перевернулось. По этой лесной дорожке явно проехало много лошадей с телегами, оставившими кучу следов. Еще раз налево, теперь направо. Удастся ли ему уйти от погони? Михиль понял, почему здесь так много следов от телег. Крестьяне рубили в этих местах сорный лес на дрова и отвозили на лошадях домой. Юноша всё еще слышал выкрики немецких солдат, но видно их уже не было. Налево, еще раз налево… К своему ужасу, он обнаружил, что дальше дороги нет.

– Тпру, Цезарь.

Михиль спрыгнул с козел, привязал коня к дереву и нырнул в заросли. Если его сейчас поймают, хорошего не жди. Он прокрался по едва заметной тропинке. Что там такое слышно, чьи-то голоса? Да, действительно, разговаривают какие-то люди. Надо бы взглянуть, кто они такие, наверное, их даже можно попросить его спрятать. Но он должен быть предельно осторожен, ведь неизвестно, кто это. Михиль встал на четвереньки и подполз поближе. Такая предосторожность не оказалась излишней. Голоса принадлежали его преследователям: они расспрашивали рубивших лес крестьян. Это были типичные саксонские фермеры, в синих картузах, с жевательным табаком во рту. Они неспешно разжевывали горькие комочки и, прежде чем ответить, выплевывали на землю широкую струю коричневой слюны, чесали в затылке, глядели на небо. На лицах у них застыло такое придурковатое выражение, что немцы, наверное, решили, будто извилин у них в головах не больше, чем у барана.

– Так вы его видели или нет? – раздраженно прикрикнул один из немцев.

– Может, он говорит про того черного конягу, что вон туда поехал, а, Дрикус? – неспешно отозвался один из крестьян.

– А повозкой менейр солдат, видать, называет тильбюри?

– Конечно, – едва не затопал ногами немец. – Скажите, куда поехала эта повозка?

– Так вот о чём менейр солдат спрашивает. Дык вон туда она поехала, направо.

Крестьянин уверенно махнул рукой в сторону, противоположную той, куда на самом деле свернул Михиль. Немцы пристально вглядывались лесорубу в лицо: говорит он правду или врет? Ответом на этот немой вопрос стала простодушная улыбка, секрет которой знали только здешние старожилы.

– Да, точно, – поддакнул Дрикус. – Во-о-он туда.

– Спасибо, – воскликнул немец. – Вперед, ребята!

И они исчезли в указанном крестьянами направлении. Михиль подбежал к дереву, к которому был привязан Цезарь, вывел жеребца на лесную дорогу, вскочил на козлы и галопом помчался назад. Приблизившись к крестьянам-дровосекам, он остановился.

– Вы же их отправили в противоположную сторону? – крикнул юноша.

Дровосеки ухмыльнулись. Тот, которого звали Дрикус, ткнул большим пальцем через плечо, показывая, в каком направлении ускакали преследователи Михиля.

– За черным конягой, – с улыбкой во весь рот ответил он.

– Спасибо! Будьте здоровы.

– Будь здоров.