Зимняя бегония. Том 1

– Сам погляди, министр Цзинь только и говорит, что о Нин Цзюлане. Расскажи-ка нам, что произошло между ними в прошлом?

Услышав это, Шан Сижуй немного помолчал, а потом ответил:

– Я не знаю.

– Как это, ты – и не знаешь? Разве вы с Нин Цзюланом не близкие друзья?

– Об этом деле я ничего не знаю.

Про себя же Шан Сижуй подумал, что министр Цзинь, будучи чиновником при прошлой династии, знал много тайн императорского двора, и эта тема для Нин Цзюлана запретна, даже знай я что-то, ни за что бы вам двоим не рассказал!

– Министр Цзинь скоро вернётся, мне пора на сцену!

Чэн Фэнтай всё держал Шан Сижуя за рукав, не отпуская, тут министр Цзинь и впрямь заковылял, возвращаясь. Шан Сижуй заволновался, вдруг поднялся, но оттого, что этот театральный костюм был сшит не так добротно, как его собственные наряды, кайма на рукаве не выдержала, и часть костюма осталась в руках Чэн Фэнтая.

– Второй господин! Посмотрите, что вы натворили! Это ведь чужой костюм!

Чэн Фэнтай не успел ничего сказать, как актёр выхватил из его рук оторванную часть рукава и, ужасно раздосадованный, убежал. Фань Лянь хлопнул по подлокотнику и расхохотался.

От его зубоскальства Чэн Фэнтаю стало тоскливо на душе.

Прихрамывающий министр Цзинь наконец подошёл к ним, сел на своё место и, видимо, очень устав, вздохнул:

– Чему это барчук Лянь снова так радуется? Считай, ты сегодня самый весёлый среди всех.

Фань Лянь тут же убрал с лица улыбку и, откашлявшись, с чинным видом продолжил смотреть представление.

Глава 10

В один миг наступил новый год, в уличных лавочках забурлила торговля, а театральные труппы снова начали давать представления. К концу года из крепости семьи Фань прислали бухгалтерскую опись, по правилам хозяин лично должен проверить все расчёты, подытожить общую сумму и переписать всё набело, и Фань Ляню, знатному любителю развлечений, пришлось отложить их в сторону, тянуть с описью дальше было уже решительно невозможно, и сейчас каждый день он проводил в обнимку с расчётами, так что был ужасно занят. Чэн Фэнтай в одиночку, как и прежде, проводил дни, веселясь до упаду и бездельничая, причём с полным осознанием своей правоты, никто даже и подумать не мог о том, чтобы побеспокоить его. Однако, поскольку Фань Лянь занимался делами, некому было сопровождать Чэн Фэнтая в его бесчинствах, а развлекаться одному не так интересно, и он целыми днями бессмысленно бродил по городу и как-то увидел пьесу в доме одного приятеля. Хотя он по-прежнему не разбирался в опере, но эта постановка заставила его вспомнить о Шан Сижуе. Голос у молодого актёра, выступавшего на сцене, был не такой чистый, как у Шан Сижуя, а грим – не такой приятный глазу. Он вспомнил, что после того, как оторвал рукав от костюма Шан Сижуя, они не виделись уже несколько недель. Неужели этот маленький актёришка обиделся на него? Тут Чэн Фэнтай решил пригласить Шан Сижуя поразвлечься, а заодно и извиниться, этот актёр – человек простодушный и наивный, рассмешить его можно всего одной шуткой, он и на самом деле очаровательный.

Сейчас Шан Сижуй по большей части выступал в большом театре оперы «Цинфэн» – всё потому, что ему нравилось привносить изменения в постановки, а этот театр был сравнительно современным, готовым принять его нововведения. Даже если изменения придутся публике не по вкусу, здесь неоткуда возникнуть летательному оружию в виде чайников с кипятком, к тому же сцена находилась далеко от зала и высоко – добросить до неё что-то крупное и тяжёлое затруднительно, и Шан Сижуй находился в относительной безопасности.

Театр пекинской оперы «Цинфэн» был построен в стиле европейской часовой башни, к гримёркам за сценой вёл узкий тёмный переулок. Когда-то давно у Чэн Фэнтая была интрижка с одной популярной актрисой сценической оперы, и он успел хорошо изучить, как тут всё устроено. К тому же они с Шан Сижуем были уже хорошо знакомы, и, чтобы навестить его, не требовалось прибегать к показной вежливости. Чэн Фэнтай попросил водителя Лао Гэ остановить машину у главного входа, а сам, двигаясь на ощупь, прошёл через тёмный переулок прямо к гримерке Шан Сижуя. Не успел он постучаться в дверь, как изнутри донёсся громкий женский крик:

– Это кто ещё стал шлюхой? Не делай вид, будто ты тут ни при чём! Переспи хоть со всеми зрителями, роли тебе не видать! Как такая распутная девица может сыграть Цуй Инъин?[68] Тьфу на тебя!

Ответом ей стал другой разгневанный женский голос:

– Не будь Цуй Инъин сама распутной девицей, она не связалась бы с Чжан Шэном! Сама сосала кому ни попадя, а теперь смеешь ещё этим же ртом петь за Цуй Инъин?

– Мать твою, брехливая ты сука! Сама, что ль, видела, как я сосала?

– А ты думаешь продолжить? Кто ж тебя, такую образину, удостоит хоть палкой?