Зимняя бегония. Том 1

Чан Чжисиню было за тридцать, он носил чёрный костюм и очки в оправе из черепашьего панциря, а длинные брови, ясные глаза и нос с высокой переносицей придавали ему вид человека своенравного и способного. На стоявшей рядом с ним Цзян Мэнпин было розовое суконное пальто, которое она носила расстёгнутым, из-под него виднелось новёхонькое шёлковое ципао, кончики её волос были завиты горячим утюжком, а локоны у висков она заколола шпильками со стразами, прибавить к этому лёгкий макияж – и перед вами образец современной молодой госпожи.

Чэн Фэнтай, увидев Чан Чжисиня, тут же отметил его как выдающегося человека и со всей сердечностью пожал ему руку. Про себя же подумал, что все дети от наложниц как один красавчики, взять хоть их семью, он и Чача-эр выросли намного красивее, чем старшая сестрица Чэн Мэйсинь. Фань Лянь и Фань Цзиньлин тоже были красивее второй госпожи. Вот и этот Чан Чжисинь – настоящий красавец. Однако Цзян Мэнпин оказалась не так прекрасна, как он ожидал, хотя, сказать по правде, она и была красавицей. Чэн Фэнтай думал о ней прежде как о небожительнице, способной затмить луну и посрамить цветы, да ещё разрушить пару городов в придачу, и потому ожидания его несколько не совпали с реальностью.

Фань Лянь сказал:

– В Цзинане я повстречал двоюродного брата, он как раз собирался на службу в Бэйпин, вот мы и решили приехать все вместе.

Чэн Фэнтай всё ещё пожимал руку Чан Чжисиня, тряся её. Чан Чжисинь с лёгкой улыбкой проговорил:

– Господин Чэн, я наслышан о вас!

Чэн Фэнтай сообщил, что давно жаждал познакомиться с ним. Это был не просто обмен любезностями, ведь Фань Лянь рассказывал всяческие небылицы им друг о друге, так что между ними давно уже возникла заочная дружба.

Чэн Фэнтай пригласил их войти в дом и с улыбкой проговорил:

– Мы все одна семья, к чему звать меня господином? Я муж вашей кузины, а вы мой шурин.

Чан Чжисинь сказал:

– Хорошо. Значит, муж сестры. А как двоюродная сестра? К своему стыду вынужден признаться, из-за того что тётка вышла замуж далеко от родительского дома, я никогда не встречался со своей праведной двоюродной сестрёнкой! – С улыбкой он похлопал Фань Ляня по плечу. – Зато с двоюродным братцем-дикарём, напротив, знаком очень хорошо.

Цзян Мэнпин проговорила с улыбкой:

– Тогда нам стоит сперва навестить двоюродную сестру, не так ли?

Всего один короткий вопрос, а душу Чэн Фэнтая будто ласково пощекотала маленькая беленькая ручка. Где ещё на этом свете можно было услышать такой прелестный голосок, что струился точь-в-точь как ключевая вода – такой же тонкий и чистый, её голос прозвучал ещё мелодичнее, чем песня. Чэн Фэнтай обернулся и взглянул на Цзян Мэнпин, а она кивнула ему и широко улыбнулась. Её улыбка источала тепло и благоухание, как будто посреди снежной дороги распустилась роза, пленительную мягкость и очарование этой женщины нельзя было описать словами.

Чэн Фэнтай вздохнул про себя: «Теперь и я верю, что когда-то из-за неё весь Пинъян лишился покоя».

Супруги Чан навестили вторую госпожу, однако Чан Чжисиню было неловко входить в спальню, и он, встав в дверях, спросил, хорошо ли вторая госпожа себя чувствует, после чего кивнул и удалился. Цзян Мэнпин села на краешек кровати, присматривая за ребёнком и разговаривая со взрослыми. Даже столь холодная и высокомерная женщина, как вторая госпожа, невольно почувствовала к ней симпатию, покорённая такой сердечностью, а Фань Цзиньлин она понравилась и подавно – обхватив руку Цзян Мэнпин, она всё звала её невесточкой. Цзян Мэнпин очень ласково беседовала с сёстрами, и они, найдя друг в друге родственные души, никак не могли расстаться.

Вторая госпожа, баюкая рёбенка, подумала: «Ради такой женщины и впрямь стоило отказаться от большого состояния, как и сделал двоюродный брат. Разве Шан Сижуй, этот актёр, мог себе её позволить?»

Мужчины снаружи тоже наслаждались беседой.

Чэн Фэнтай спросил:

– Старший шурин, Фань-эр наверняка наговорил обо мне немало дурного, не так ли?

Чан Чжисинь с улыбкой проговорил:

– Так и есть. Но сегодня, едва вас увидев, я понял, что он просто завидует.

Чэн Фэнтай спросил:

– Ха-ха, старший шурин приехал погостить или же пожить в Бэйпине?

Чан Чжисинь ответил:

– Зависит от того, когда начальство снова решит перевести меня по работе, пока что не знаю, сколько удастся пробыть в этом благословенном краю.

Фань Лянь обернулся к Чэн Фэнтаю и сказал:

– Двоюродный брат служит в судебной палате, а разве с такой работой до постоянных переводов с места на место?

Чэн Фэнтай, наслушавшись прежде от Фань Ляня разных историй из жизни Чан Чжисиня, спросил в изумлении:

– Старший шурин учился праву в Университете языков?

Чан Чжисинь, тоже наслышанный всякого о Чэн Фэнтае от Фань Ляня, поправил очки и ответил:

– Всё потому, что муж сестры учился литературе в юридическом университете, вы прошлись по моей голове, вот мне и пришлось учиться праву на филологическом факультете.

И все трое рассмеялись. Чан Чжисинь оказался вовсе не таким серьёзным, как можно было подумать, глядя на него, а, напротив, мог весело пошутить.

Глава 12