Зимняя бегония. Том 1

Старый был бестолков, а молодой – упрям как осёл. Шан Сижуй вынужден был идти ему наперекор. Когда это зудение прекратится, одним небесам известно. Чэн Фэнтай встал между ними – стариком и юнцом – и примирительно проговорил:

– Ладно-ладно, всё же вы старые знакомые. Шан-лаобань, старших необходимо почитать!

Шан Сижуй фыркнул:

– Если у тебя есть деньги, то дай ему. У меня денег нет!

Чэн Фэнтай взглянул на Лао Сянь-эра, достал из кармана чековую книжку и открыл её, внутри лежала тонкая пачка купюр. Лао Сань-эр, не отрывая взгляда от денег, непрерывно рассыпался в льстивых речах:

– Господин, вы хороший человек, я только на вас взглянул и сразу же понял, что вы хороший человек! А Лао Сянь-эр в этой жизни повидал многих. Кончики ваших бровей указывают на то, что вам присущи доброжелательность и чувство справедливости! Впредь вы непременно обратите все несчастья в удачу, пусть всё задуманное вами исполняется, пусть будет у вас много детей и внуков и богатство никогда не изменяет вам!

Чэн Фэнтаю часто приходилось слышать, как его называли хулиганом и мерзавцем, и слова старика отчего-то обрадовали его. С лёгкой улыбкой он раскрутил купюры, однако не дожидаясь, пока он вытащит одну, Лао Сянь-эр цепко выхватил у него из рук всю трубочку банкнот, упрятал их в шляпу и, продолжая рассыпаться в льстивых речах, попятился и тут же бросился бежать.

Чэн Фэнтай не хотел гнаться за ним ради нескольких купюр, глядя в спину Лао Сянь-эра, он делано рассмеялся:

– Это самый настоящий грабёж!

Шан Сижуй возмущённо добавил:

– Он уже такой старый! Ранее он даже часы у меня стащил. И проиграл их!

Чэн Фэнтай похлопал его по спине:

– Шан-лаобань, не будем на него обижаться, не так уж и много там было денег.

Нахмурившись, Шан Сижуй сказал:

– Тут дело не в деньгах. Я больше всего ненавижу, когда старики поступают непорядочно, тем самым не имея уважения и к себе! Когда я только приехал в Пекин, то оставил его служить в труппе «Шуйюнь», а он и там постоянно устраивал беспорядки! Крал вещи, причём крал так глупо: срезал жемчуг с моего театрального костюма и заложил в ломбард, думал, я не замечу? Потом, когда я кормил его задарма, он начал подстрекать детей курить опиум и играть на деньги! Старый хрыч! Живьём в могилу меня загонял! – Он сжал кулаки и вскинул их: – Будь это чужой мне человек, я мигом отволок бы его в тюрьму!

Чэн Фэнтай слушал Шан Сижуя, искоса поглядывая на него и улыбаясь. Тот посмотрел на него и спросил:

– Чего ты так смотришь?

Чэн Фэнтай улыбнулся:

– Я думаю, что Шан-лаобань на самом деле хороший человек, не такой уж ты и бессердечный.

Шан Сижуй повёл подбородком, не считая нужным огрызнуться.

Оба вернулись к машине, время уже близилось к пяти. Лао Гэ прождал их несколько часов, но по-прежнему был полон сил и готов к работе, не выказывая ни капли нетерпения или расхлябанности, – истинный водитель на своём месте!

Чэн Фэнтай спросил:

– Едем в театр «Цинфэн»?

Шан Сижуй кивнул, сегодня он давал вечернее представление.

Глава 22

Лао Гэ припарковался на привычном месте, и Чэн Фэнтай с Шан Сижуем прошли в гримёрку через тёмный узкий проулок. Шан Сижуй с улыбкой сказал:

– Я никогда не хожу за кулисы таким путём, ты знаешь это место лучше меня.

Только они подошли к двери, как услышали доносящиеся из гримёрки крики взрослых, детский плач да женские визги – небось, те опять затеяли ссору из-за куриного пуха и чесночной шелухи. Шан Сижуй уже привык к подобным беспорядкам и, не выказав ни малейшего признака беспокойства, со вздохом сказал:

– Второй господин, внутри снова подняли шум. Как вы на это смотрите?

Чэн Фэнтай любил поглазеть на шумиху, поэтому с улыбкой ответил:

– Я подожду, пока ты не отыграешь вечернее представление, а потом отвезу тебя домой.

Услышав это, Шан Сижуй рассмеялся:

– Вы, с вашим статусом, будете просто сидеть за кулисами, дожидаясь меня?

Чэн Фэнтай ответил:

– А я не буду сидеть попусту. Как представление начнётся, так я пойду в зал. Чтобы послушать твоё представление, я забронировал отдельную ложу в театре «Цинфэн». А перед началом Шан-лаобань ненадолго приютит меня в своей гримёрке, так пойдёт?

Улыбнувшись, Шан Сижуй кивнул и не спеша распахнул двери, тон его голоса вмиг переменился:

– Что такое? Чего вы опять расшумелись?

Чэн Фэнтай вошёл вслед за ним. Став руководитем труппы «Шуйюнь», Шан Сижуй установил одно правило: все должны собираться за сценой раньше его. И сейчас музыканты, портные и все остальные члены труппы «Шуйюнь» теснились в гримёрке, обмениваясь растерянными взглядами. Чэн Фэнтай время от времени захаживал за кулисы, когда выдавалась свободная минутка, чтобы поболтать с Шан Сижуем, и все актёры труппы «Шуйюнь» его хорошо знали, так что, завидев и на этот раз, не чувствовали себя стесненными его присутствием. В особенности это касалось нескольких базарных девок, которых присутствие чужака лишь распалило, одна из них вытолкнула вперёд плачущую в голос девочку и проговорила:

– А вы сами её и спросите!

Шан Сижуй склонил голову и весьма миролюбиво спросил у девчушки:

– Эръюэ, говори, что случилось!