Зимняя гостья

– А для детей хорошо бы устроить кулинарное утро. Только необходима будет помощь одного из родителей, Мэри одна не сможет уследить за всеми и помешать им совать руки в духовку. А мы с ней займемся составлением книги рецептов, – продолжала Гейл таким будничным тоном, словно занималась этим каждый день. – Мой агент уже нашла издателя, который очень заинтересовался.

Мэри ахнула и выронила листки:

– Неужели?

– Пока мы ни о чем конкретном не говорили, но я чувствую, что нас ждет успех.

Мэри прижала ладони к груди:

– Как же это… Ах, не знаю, что и сказать. Я так… взволнована.

– Можно будет предлагать книгу гостям, подавать им блюда по рецептам из нее. – Саманта умела находить идеи с коммерческой выгодой.

– У мамы, похоже, будет много работы. – Кирсти вернула бумаги Саманте. – Но тебе ведь нравится готовить, правда, мама?

– О, милая, я уже в предвкушении.

Таб громко вздыхала, явно скучая. Она взяла форму и постаралась вырезать из теста фигурку оленя:

– Давайте же делать печенье.

Мэри поспешно встала:

– Конечно, давайте начнем. Можем отправлять первую партию в духовку.

Гейл поднялась следом.

– Мама, – остановила ее Саманта, – можно с тобой поговорить? Это ненадолго.

– Разумеется. – Она сняла фартук. – Пройдем в библиотеку?

– И я хочу пойти с бабулей. – Таб отодвинула кусочек теста.

Элла тоже хотела пойти с мамой. И быть рядом с сестрой на случай, если мама ее расстроит и понадобится помощь. Она с трудом остановила себя, понимая, что поступать так не следует. У каждого человека свои испытания в жизни, и пройти их нужно одному. Необходимо уметь собираться с силами и все преодолевать. В этом мама права.

– У нас много дел здесь, милая. – Элла удержала Таб за руку. – И бабуля с тетей скоро вернутся.

Их общение, пусть и короткое, определенно пойдет на пользу обеим.

Гейл

Библиотека стала ее самой любимой комнатой в доме. Книжные шкафы скрывали стены от пола до потолка, камин был украшен изысканными гирляндами из веток падуба, плюща и ели. Это пространство обволакивало, увлекая в удивительный мир. Казалось, будто книжный вымысел становился реальностью, сказка проявлялась в жизни. Гейл это было близко, ведь перед ее глазами порой разворачивались события, достойные фантастического романа.

За последние несколько дней она несколько раз приходила сюда, устраивалась в глубоком кресле, надевала наушники и слушала любимого Пуччини, наблюдая, как медленно падают снежинки за окном. Иногда прерывалась ненадолго, чтобы проверить почту. Саймон уже начал работать, сайт был обновлен. После долгих раздумий она написала Коулу, принесла извинения за пропущенные по ее вине похороны бабушки и обещала стать более гибким руководителем. Щеки вспыхивали всякий раз, стоило только вспомнить о том, что говорили коллеги в офисе, когда она лежала в полуобморочном состоянии. Гейл не хотела быть такой, какой ее считали. Еще предстоит понять, как работа впишется в новую жизнь, но это не первостепенная задача.

Миновав диваны, стоящие на огромном ковре напротив друг друга, Саманта прошла к окну. Гейл мельком оглядела ее напряженную спину и тихо прикрыла за собой дверь. То, что она собирается сказать, определенно не предназначено для чужих ушей.

Им не удалось побеседовать после того, как прошлым вечером она покинула комнату. Саманта хранила молчание, в отличие от Эллы, чья реакция – искренняя, нескрываемая – не заставила себя ждать.

«Моя вина, – думала Гейл, видя, как дочь пытается начать разговор, которого не желала. – Только моя вина. Я сама научила ее быть закрытой, самостоятельной, ни от кого не зависеть».

Но не предполагала, что она закроется и от матери. Между ними стена, которую ей предстоит разобрать кирпичик за кирпичиком, не похоронив отношения под этой грудой.

– Саманта, не стоит пытаться подобрать слова. Просто скажи, что хочешь. Я внимательно слушаю. – Жалкая попытка. И запоздалая. Или все же нет?

Саманта повернулась к матери. Исчезла, как ее и не было, уверенная в себе деловая женщина, разработавшая успешный план по превращению поместья в доходное коммерческое предприятие. Ее место заняла ранимая, запутавшаяся девочка.

– Прости, что убежала вчера, ничего не объяснив. Вы, должно быть, подумали…

– Подумали, что тебе нужно остаться наедине со своими мыслями. У тебя с детства так было: прежде всего ты тщательно все обдумывала. Такой характер.

Молчи и слушай. Дай ей высказаться.

В сложившейся ситуации не удастся взять дочь за руку и увести от трудностей на безопасное расстояние. Открыть книгу на нужной главе и велеть прочитать.

Саманта стояла, сцепив пальцы, словно собиралась провести презентацию перед полным залом.

– Мы так и не поговорили о той последней встрече.

Разве им обязательно возвращаться в прошлое? Особенно не хотелось теперь, когда они вступили в новый период жизни.

– Давай поговорим. Если хочешь, конечно.

– Я сожалею о том, что сказала. – Саманта, напряженная не меньше, чем Гейл, сильнее сжала руки.

Она думала извиниться, а сейчас выяснилось, что совсем этого не хочет.

– Не стоит сожалеть.