Зимние рыцари

После короткого затишья снег пошёл с новой силой. Крыши, башенки, мосты и балюстрады Санктафракса укутались белым покрывалом, которое с каждой новой выпавшей снежинкой становилось все толще. Теперь было достаточно даже лёгкого порыва ветра, даже взмаха крыльев белого ворона, чтобы белоснежная громада обрушилась на площади и мостовые. То здесь, то там время от времени слышались тяжёлые хлопки упавших снежных комьев, а иногда даже испуганные крики зазевавшихся прохожих.

Но, разумеется, не только эти звуки тревожили утреннюю тишину воздушного города. Все так же гремели на ветру, как литавры, метеорологические Устройства, всё так же журчали и переливались они, подобно ласковой свирели. Во время снегопада в музыку Санктафракса вплелись новые ноты. Звенели, падая, гигантские сосульки, скрипел под сапогами снег, стучали на разные лады многочисленные лопаты. Слуги из всех академий и школ Санктафракса, наёмные работники из Нижнего Города трудились не покладая рук, чтобы в срок очистить от снега улицы и площади, аллеи и причалы. Под бдительным присмотром плоскоголовых гоблинов снег выносился из центра Санктафракса к самому краю летучей скалы и оттуда сбрасывался вниз.

— Не ленитесь, бездельники! — командовал страж в толстом меховом капюшоне на лысой голове. — К началу праздника на улицах не должно быть и сугроба!

Троги и гоблины молча повиновались приказам начальства. Склонив головы и тяжело дыша, они продолжали свой утомительный, а главное, бесполезный труд. Стоило им только расчистить Мозаичный Квадрат, с серых небес сыпался новый снег.

— Чудеса в решете! — пожаловался городской гном своей старой кривоногой напарнице гоблинше. — Представляю себе процессию! — Он картинно всплеснул руками.

— Снег в День Сокровищницы, — покачала головой гоблинша. — Сказать кому, не поверят.

— Что правда, то правда. — Городской гном снова заскрёб тяжёлой лопатой. — Помню, в прошлом году небо было синее, погода стояла безветренная. В позапрошлом, конечно, немного моросило, но чтобы снег в День Сокровищницы! Да не было отродясь такого.

— А сейчас хоть глазам своим не верь, — вмешался в разговор неуклюжий бедняк глыботрог. — Может быть, праздник отменят или отложат.

— Да нет, — продребезжал тоненький голосок. Городской гном, гоблинша и глыботрог обернулись, позади с метлой в тоненьких ручках стоял вейф. — день Сокровищницы отмечается в первый день второй луны. Так было и так будет — это традиция. А традицию, чтобы там ни говорили, отменить нельзя.

— А мы вкалывай, — проворчал городской гном. — Греби и потей!.. — Он показал небу кулак. — Снег, снег, снова снег, проклятые небеса!

— Проклятые небеса? — переспросил глыботрог. — Похоже на речи землеведов.

— Ну и что из этого? — горячо возразил городской гном. — Между прочим, землеведы кое в чём знали толк.

Слушатели отпрянули, повисла тишина. Такие разговоры в Санктафраксе, где землеведы были не в почёте, могли счесть преступными, особенно сегодня, в День Сокровищницы.

По небу пролетела стая белых воронов, белый снег укрывал их от глаз прохожих, но хриплое карканье выдавало мрачных птиц.

— Только послушайте, — пробурчал городской гном. — Эти вороны так же несчастны, как мы.

— Наверное, это из-за холода, — предположил вейф.

— Из-за холода? — хрипло расхохотался глыботрог. — у них хотя бы есть тёплые перья!

Вейф многозначительно улыбнулся.

— Я имел в виду влияние холода на Каменные Сады, — пояснил он. — Летучие скалы растут медленно. Прежде чем они созреют, пройдёт несколько лет. Белые вороны каким-то образом чувствуют, что скала выросла и стала летучей.

Слушатели согласно кивнули. Все знали, что белые вороны громкими криками оповещают академиков о том, что скалы созрели и их можно собирать.

— В последние дни бедные птицы просто не знают, что им делать. В такой зверский холод скалы созревают намного быстрей и улетают, ещё не окрепнув. Вот увидите, в этом году урожая не будет.

— Это ещё не всё, — влезла в разговор троллиха-несун, ловя длинным липким языком лезущие в вытянутые, как стебли, глаза, снежинки.

— Я слышала, что летучие скалы с небесных кораблей «сходят с ума».

— Правда-правда! — подтвердила гоблинша. — Мой брат служит на воздушном корабле, так команда уже который день не может выйти в небо.

— Теперь Лиги потерпят страшные убытки, — покачал головой городской гном.

— А если «сходят с ума» летучие скалы воздушных кораблей, — продолжила троллиха, — что произойдёт с самой большой летучей скалой Края?

Снова наступило молчание. И как бы в ответ на вопрос, Санктафракс задрожал и затрясся, летучая скала, на которой высился город, взвилась вверх, но Якорная Цепь его удержала. Глыботрог оступился и полетел в большущий сугроб.

— Если скала, на которой стоит Санктафракс, замёрзнет, — прошептал, поджав лопоухие уши, вейф, — то понадобится новая порция грозофраксов, а значит, скоро какой-нибудь Рыцарь-Академик отправится в Сумеречные Леса вслед за Великой Бурей.

— Эй вы, сплетники, довольно там! — прикрикнул плоскоголовый надсмотрщик. — Вам платят за работу, а не за болтовню!