«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости

А тогда, в девяностые, выступление с этим циклом в Конвей-холле казалось мне особенно интересным из-за истории и особенностей самого здания. Оно расположено по адресу Ред-лайон сквер, 25, прямо в центре Лондона, в двух шагах от Британского музея и с 1928 года служит резиденцией Этического общества Саут-плейс, переименованного в 2012 году в Этическое общество Конвей-холла. Оно считается старейшей организацией в мире, чья деятельность посвящена распространению свободомыслия. Общество выросло из нонкорформистской диссидентской конгрегации, отказавшейся признавать ортодоксальные догматы об адском огне и вечных муках. Конгрегация в 1793 году приобрела недвижимость в Бишопсгейте, а это был опасный год для радикалов, поскольку реакционное британское правительство начало преследовать все, напоминавшее о французском вольнодумстве и ужасах революции (действие закона о личной неприкосновенности – habeas corpus – было приостановлено в следующем году). К 1817 году конгрегация стала унитарианской и выбрала министром Уильяма Джонсона Фокса. Под его началом была построена часовня в Саут-плейс в Финсбери. Фокс издавал журнал ассоциации унитариев Monthly Repository, список авторов которого читается как указатель имён к словарю викторианской культуры: Тенисон, Браунинг, Джон Стюарт Милль, Гарриет Мартино, Ли Хант, Генри Крэбб Робинсон. В 1888 году Религиозное общество Саут-плейс во главе со Стэнтоном Койтом стало Этическим обществом. Американец Койт был учеником Феликса Адлера, основателя Движения этической культуры, преобразованного в 1889 году в Американский этический союз. Этическое общество Саут-плейс в XX веке, по словам одного писателя, сохраняло «некий религиозный тон», но непременная вера в Бога перестала быть в центре его повестки. Движущей силой этического движения в Англии и в США была оппозиционность по отношению к догматической доктрине и вызов, брошенный представлениям, что только верующий человек может быть подлинно нравственным. Этическое содержание религии могло быть сохранено и даже усовершенствовано при отказе от предрассудков и иррациональных потемок, окружающих это содержание: если на земле нет бога, мы сами боги.

По смутным воспоминаниям мне казалось, что над сценой в Конвей-холле, где я исполнял тогда «Зимний путь», написан девиз «Бога нет». На самом деле там шекспировская цитата «Верь себе». В этом скрыта ирония: у Шекспира слова принадлежат суетливому старому зануде Полонию, который в высокопарных речах, полных плоских сентенций, наставляет своего сына Лаэрта, когда тот собирается ехать из Эльсинора в Париж. Однако смысл изречения, тем не менее, не перестаёт быть гуманистическим. Мы можем надеяться только на самих себя.

Шуберт родился в 1797 году, когда интеллектуальные и институциональные предшественники Этического общества Саут-плейс лишь начали свой путь от неортодоксальности к гуманизму. Композитор жил в эпоху кризиса религиозных верований. Философы-вольнодумцы XVIII века ушли от истин религиозного откровения, предпочтя теизму деизм, воззрение на божество, чей замысел раскрывается в природе через рациональное суждение. К началу XIX века изучение истории Земли подорвало веру в библейскую хронологию, породив представление об огромной древности планеты, что в итоге сделало возможным сокрушительный удар, нанесенный Дарвином теологии и доктрине Творения, как и деистскому учению о божественном замысле.

Религиозные устои подвергались нападкам в 1790‐е годы со стороны революционеров, придерживавшихся мирского, деистического или даже атеистического мировоззрения. Но решительная победа союзников в 1815 году привела к господству Священного союза католической Австрии, православной России и протестантской Пруссии в европейской политике и дипломатии. Трактат об основании Союза, заключенный «во имя Пресвятой и Неразделимой Троицы», провозглашал политику, опирающуюся на «высокие истины, которым учит Святая религия нашего Спасителя». Радикальные религиозные взгляды и естественная религия в равной мере осуждались. Стрелки часов нужно было перевести назад, и только посредством реставрации старой веры народы и монархи могли достичь безопасности, которой они желали и которой заслуживали. В тени такой зыбкой реставрации жил и работал Шуберт.