Зимовье зверей. Вегетарианская история

Пустой, огульной паники:

«Убийц я не боюсь!

Рога имею острые,

Копыта супертвёрдые

И тело мускулистое –

Ну кто против меня?

По силе и по скорости

Я чемпион на выгоне:

Быстрее всех я бегаю

От луга до ручья».

Смеялась Кошка: «Деточка,

Тут не соревнования,

Хоть мне, конечно, нравится

Бойцовский твой задор,

Поверь, нельзя рассчитывать

На честное сражение,

Тебе тут не Испания,

Мясник не матадор!»

Корова грустноглазая

Кивнула подтверждающе:

«Петлю метнёт на голову –

Ни охнуть, ни вздохнуть!

И все твои достоинства

Не примет во внимание.

Не смог никто из родичей

От смерти увильнуть.

Сынок, сейчай бездействие

Сродни постыдной трусости».

Подзуживала кошечка:

«По-богатырски вдарь –

И дверь, клянусь, не выдержит!

Дед пьёт, а не хозяйствует.

А если он где встретится,

Рогами наподдай».

Бычок прошёлся гоголем,

Поскрёб ногой, прицелился,

Нагнув пониже голову,

И замычал: «Сейчас!

Всем разойтись, не путаться!»

Но не пришлось отведати

Рогов коровьих дедушке,

Видать, не в этот раз.

Как только дверь коровника

Открыл он, взглядом встретился

С Быком, отпрянул в сторону

И крикнул вслед: «Давай!

Беги! Спасайся! Иго-го!

Не будем резать никого,

Гори всё синим пламенем,

Дери его лишай!»

Бык снёс плетень играючи

И поскакал зигзагами –

От куража головушка

Кружилась у него.

В пролом забора медленно

Дед вышел, слёзы радости

Стирая, молвил: «Мне бы так

Сбежать… Ну, ничего,

Прорвёмся. Мясо вредное –

Врачи твердят без устали,

Как им не верить, умникам?

Стареют от него.

А то ли дело квашеной

Капустки да с картошечкой,

Горбушку хлеба в маслице

Макаешь – здорово!

Все витамины – в зелени!

В морковке, луке, яблоках.

Ням-ням, сосёт под ложечкой!

Пойду налью борща.

Он постный, как положено.

Когда варила, жёнушка

Сама же мне долдонила:

Полезней овоща.

Фасоль, мол, равноценная

Замена мясу.  Голодно

Живётся неграм в Африке.

Чай, мы не в Сомали!

И на запасах в погребе –

Не то что зиму долгую –

Да хоть оледенение

Мы б пережить смогли!

Безрогие двуногие

Всё время с жиру бесятся:

За земли и за золото

Воюют. И нехай,

Коль больше делать нечего.

А убивать безжалостно

Скотину безоружную –

Злодейство, так и знай!»

Сю речь проникновенную

Да с политинформацией

Дед долго репетировал,

Предчувствуя разнос,

«Головомойка – ладно уж,

Пущай чихвостит, – думая, –

А вот чего не вынести,

Так это бабьих слёз».

И машинально к шкалику

Он потянулся в шкафчике,

Но вдруг застыл задумчиво

И вылил всё в бадью.

«Зависимость проклятая!

Я выйду победителем!

А за освобождение

Чайку сейчас попью».

Часть 6. Зимовье зверей

В лесу к честной компании

Бычок пристал почтительно.

И жили б они счастливо,

Но наступил октябрь,

И заморозок утренний

Ледком подёрнул лужицы.

И каждый стал подумывать:

Родник найти хотя б.

Нашли и успокоились,

Ведь осень благодатная

Свои дары богатые

Животным припасла:

И ягод наморозила,

И желудей насыпала,

Но как-то утром вскинулись:

А вся земля бела!

Бычок сказал: «Неправильно

Живёте вы, товарищи.

Идёт зима, и холодно

Без крова жить в лесу.

Мне лично дом под ёлкою

Совсем не привлекателен.

Привык я к хлеву тёплому!

Морозы на носу.

Ну, кто со мной на поиски

Жилища настоящего?

Баран, ты как?» «Мне незачем.

Я в шубе, мне тепло».

«А ты, Свинья?» «Лень-матушка!

И от мороза спрячусь я,

Зарывшись в землю тёплую.

С ней у меня родство».

«Пернатые, что скажете?»

Петух, тряхнув бородкою,

Сказал: «Боюсь я холода,

Но от людей слыхал,

Что он весьма пользителен:

Простуды профилактика,

И для омоложения.

Все говорят – я стар».

Гусь тоже за компанию:

«Останусь здесь, под ёлочкой.

Я утеплён как следует:

Слой жира, сверху пух.

Мой прадед – мореплаватель,

Гусь морозоустойчивый,

Мне передал методику».

«А ну-ка?» – влез Петух.

«Одно стелю я крылышко,

Другим накроюсь». «Только-то?»

«Не только. Кроме лежбища,

И завтрак мне готов».

«Как так?» «От тела тёплого

Земля за ночь прогреется —

Оазис! Встану утречком —

Нарою червячков».

«Нет слов, умно придумано», —

Все языками цокали,

Кивали уважительно.

«Тогда вопросов нет,

Всё ясно», – Бык понурился.

Ушёл, повесив голову.

«Зато старуха к празднику

Не сделала котлет», –

Так думал Бык обиженный,

Когда шатаясь по лесу,

Набрёл он на охотничью

Заимку у ручья.

Довольно с виду ветхую,

Заброшенную будто бы.

Её внутри обследовал:

Да, так и есть – ничья.

Телок был рад без памяти,

И с воодушевлением

Избу подремонтировав,

Стал жить кум королю.

Но иногда подумывал

Тошнотно-скучным вечером:

«Когда же эти олухи

Ко мне гонца пришлют?»

Ждал он недолго. Зимушка

Во всей красе нагрянула:

Мороз и вьюга лютые

Пробрали до костей

Команду сирых странников.

Петух осипшим голосом

Сказал: «Храбриться нечего,

Признаюсь без затей:

Мне лично, братцы, холодно.

Пойду Бычка разыскивать.

Вы, может, и не мёрзнете,

А у меня катар!

Уверен я, что где-то там

Наш друг в тепле устроился.

Я видел над деревьями

Как будто струйкой пар».

«Во как! Петух ты гамбургский!

Вали! – сердито взвизгнула

Свинья, – своим брюзжанием

Ты всех уже достал».

Баран проблеял: «Скатертью».

Гусь отвернулся, судорожно

Комок сглотнув, по-тихому

Вслед Петуху махал.

Шкряб-шкряб – почти безжизненный,

Уставший и измученный

Путём-дорогой снежною –

Петух поскрёбся в дверь:

«Ко-ко! Бычок! Впусти меня!

Я так замёрз!» «Неужто ли!

А растираться пробовал?

Теплей и здоровей!»

«Помилосердствуй, деточка!