Зло во мне

С Ленчиком мы сошлись по работе. Им в продовольственный магазин требовался продавец в отдел вино-водочной и табачной продукции. А лучшей кандидатуры, чем милого и тем более всеядного дегустатора этого товара, трудно было найти. В общем, она предложила мне, а я – девушка с яркой внешностью и финансовыми проблемами, в свою очередь, как нельзя лучше подошла моему работодателю на приличную, но абсолютно серую зарплату со зверским графиком работы.

Наш «рабовладелец», необъятных размеров чистокровный грузин, который хоть и в летах, но не упускает возможности при любом удобном случае обшарить и буквально облапать меня с ног до головы своим липким, сальным взглядом. При этом он прицокивает и бормочет себе под нос на своем родном диалекте какие-то, видимо, невероятно целомудренные слова! Но, благо, что всё это происходит от меня дистанцированно и рук он пока не распускает.

В общем, с Ленчиком у нас вполне слаженный и бойкий тандем получился. Ну, а я несказанно рада, что сама при финансовом, да и просто, деле. И, ко всему прочему, не совсем плотно сижу на шее у своего нищего, но шибко перспективного друга.

Глава четвертая

Кстати, у Ленчика с ее Гришаней, я познакомилась с ещё одной моей женской симпатией – чудом-чудным Альбиной. Двадцативосьмилетняя голубоглазая брюнетка. Очаровашка, стриженная под мальчишку. Весёлая вдова. Наша не ближайшая соседка, но частая гостья общаги. Она счастливая обладательница трёшки на втором этаже. Мужчины общаги Алю иначе как «прости господи, экстрасекс» не называют. Такое название прицепилось к ней, не только потому, что она в поисках простого женского счастья частенько привечает «моряков дальнего плавания», да зажиточных мужчин «несчастных в браке». Последние, естественно, по жизни на грани развода со своими мегерами, чтобы вскоре уйти к этой прекрасной во всех амплуа женщине. «Экстрасекс» к ней плотно приклеился также в связи с её неординарными способностями. Они заключаются в том, что не позднее, как после третьего бокала вина, эта «богиня» начинает со стеклянным взором сквозь тебя вещать всю твою подноготную, страхи, мечты, прошлое и будущее.

Так вот, в первый раз я её увидела, когда однажды вечером забежала к Ленке за луком. У них как раз гостила Альбина. Она мне сразу показалась какой-то странной, так как очень активно создавала двусмысленную ситуацию, не характерную для нормальной среднестатистической семьи. Сняв носок, Альбина совала Гришке в нос свою правую ногу и при этом зазывно-кокетливо улыбалась: «Гришаня, ну ты и валенок, это не синий цвет ногтей, а ультрамарин…мне педикюрша моя сказала, что последний писк…» Я ошарашено шепотком спросила: «Лен, а чё это за Клеопатра?» Она закатила смеющиеся глаза, махнула в её сторону рукой и в пол голоса снисходительно произнесла: «Это же Альбинка! Поверь мне, мы все уже, включая мужчин, привыкли… и ты тоже привыкнешь».

Тут гостья, с нежно-розовым носком в руках, резко разворачивается, впяливает в меня через всю комнату свой стеклянный взгляд и безапелляционно молвит:

– Какого ты боишься, что не сможешь родить? Херня это всё!.. Будут у тебя дети и не один… сто процентов даю! – потом, как будто задумавшись, тише добавила – Просто Бог тебя почему-то любит…

Я остолбенела, так как, действительно, в моей голове на данном этапе это был самый глобальный вопрос. А начал он формироваться ещё тогда, когда я, приглашенная в качестве моральной поддержки и держа за руку каждую из своих подруг, возила их одну за другой на аборты. Начались эти поездки, естественно, с начала нашей половой жизни, ещё в старших классах школы и некоторых я «держала за руку» уже не по одному разу.

Но сама я, тоже птаха дюже ранняя, да не постоянная, в смысле партнёра, умудрилась так ни разу и не «залететь», за более чем двух летний стаж моей половой жизни. Но что я знала точно, да и до моей «мутер» было это предельно доходчиво доведено, что дитят кромсать не буду, ни при каких обстоятельствах. Так мамаше с папашей и говорила: «Чтобы добраться до моего чада, вам придётся сначала меня и только потом его, а не то, ведь, я вас всех…» Так что не знаю, кого боженька больше бережёт, оставляя меня неоплодотворённой, моих батюшку с матушкой, парнишек, детишек или меня неразумную…

А тогда это заявление «посторонней тёти» было для моей неокрепшей психики, конечно, сильным потрясением, потому что меня за такую изнанку дёрнули, о которой ни одна живая душа не знала.

Я только и смогла промычать: «А?..»

Она: «Ничего сейчас больше не скажу. Кстати, я – Аля» … и вопросительно посмотрела на меня.

Я выдавила: «Настя»

Она пять секунд задержала на моей персоне свой, пронизывающий до пяток, взгляд, потом также резко хладнокровно отвернулась и протяжно, но задорно крикнула: «Го-огий, милый, наливай!»

Я рассеяно поблагодарила Ленчика за лук и ушла. Правда, она секундным движением всё же успела показать мне отношение к соседским бредням. Её выразительное подмигивание и незаметно покручивающийся палец у виска, четко говорили мне: «Не бери в голову. Что не ляпнет в пьяном угаре одинокая женщина?».