Злоба

Раздался стук копыт, и во двор въехал Вонн. Преклонил голову перед Алоной.

– Король Бренин приносит свои извинения, – сухо сказал он, – но они с моим отцом не смогут сегодня никуда поехать. Они задержались по некоему неотложному делу.

– Ох, – нахмурила брови Алона. – Здесь так скучно, – вздохнула она. – Что ж, раз уж мы все здесь готовы, мы могли бы и без них обойтись – что скажешь, Тулл?

– Как вам угодно, миледи.

– Ты с нами, Вонн? – спросила она.

– Боюсь, что нет, – ответил молодой человек. – Отец велел мне вернуться к нему, как только я передам это известие.

– Тогда не стану тебя более задерживать, – молвила Алона.

– Миледи! – Он снова склонил голову и поворотил лошадь.

– Вонн, что случилось? – спросила Эдана, когда он проезжал мимо них.

– А? Ничего, – пожал он плечами. – Отец… – пробормотал он, затем покачал головой. – Ничего. Во всяком случае, ничего такого, что вам о чем-то говорило бы.

Эдана помрачнела.

Кивэн сурово взглянула на Вонна, внезапно вспомнив тот день, когда он сцепился с Баном в загоне, а Щит убил пса.

– Видимо, ты разбила ему сердце, Эдана, – заметила она. – Теперь-то он знает, что ваши руки никогда уже не сплетутся.

Всем было известно, что Эвнис всеми силами пытался сосватать Вонна в женихи для принцессы Эданы. По словам Эданы, вчера вечером ее отец дал понять Эвнису, что этому не бывать.

Вонн невесело улыбнулся ей и наклонился в седле.

– Хотите, открою вам тайну? – тихо сказал он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я рад, что наши руки не сплетутся. Рад. Я люблю другую.

– Кого же? – вырвалось хором у обеих.

Вонн ухмыльнулся, неожиданно показавшись красавцем, и коснулся пальцем своего носа. Потом пришпорил лошадь и выехал со двора.

Вскоре все было готово к поездке – в середине двинулись женщины, по краям – два десятка воинов в серых плащах. Тулл возглавил колонну – его могучая фигура возвышалась рядом с Алоной и проводником в красном плаще, ловчим из Утандана. Они проскакали по утоптанным улицам Утандана, выехали из городка на зеленый холм, и вдруг на душе у Кивэн полегчало. У моста через реку она увидела Корбана. Времени хватило только на то, чтобы ему улыбнуться, а затем они пронеслись мимо, перебрались через мост, свернули на запад вдоль берега реки, а затем их проводник направил колонну под своды деревьев Темнолесья.

– Как думаешь, кто это? – спросила Эдана у Кивэн, когда они поехали рысью по тропинке. Солнце рисовало на земле мерцающие узоры, а ветви над головой покачивались на ветру.

– Ты про кого? – спросила Кивэн.

– Эта таинственная подруга Вонна.

– Я как-то вообще не представляла, что он может в кого-нибудь влюбиться. Он всегда казался слишком высокомерным.

– Однако девушки-то вокруг него вечно вьются, – сказала Эдана.

– Прямо как мухи, – пробормотала Кивэн.

– Может быть, от него дурно пахнет, – сказала Эдана.

Кивэн засмеялась.

– Но я никогда не видела, чтобы он интересовался другими девушками, – продолжала Эдана.

– Думала, что он имеет виды только на тебя? – спросила Кивэн. – Ты на него в обиде?

– Не глупи, – резко сказала Эдана. – Я просто ненавижу незнание. Придется нам присматривать за ним поближе, когда мы вернемся домой.

– За кем присматривать? – вмешался Ронан, подъехав к девушкам.

– За Вонном.

– За Вонном? Это зачем?

– Потому что у него есть тайна, – с загадочным видом произнесла Эдана.

– Кивэн, – позвала королева Алона из головы колонны. – Прокатись со мной немного.

Кивэн пришпорила лошадь и поскакала вперед – Эдана успела лишь удивленно вскинуть брови.

– Я видела у моста твоего брата, – заговорила Алона.

– Я тоже.

– Как… как он? После той неприятности с волчнем?

– Ну, он грустит, конечно, – сказала она, не зная, насколько честно следует отвечать королеве. – Я часто слышу по ночам, как он плачет у себя в спальне. – Она пожала плечами. – У них была связь.

– Было жаль, – сказала Алона. – Но другого выбора не было. После того, что натворил этот волчень…

– Они это заслужили! – отрезала Кивэн. – Рэйф поднял на них свой меч. Думаю, они убили бы Корбана и Фаррелла, даже Бетан – Гроза их спасла, повела себя в точности так же, как повел бы себя папин пес. Но она наказана, а Рэйф и Крэйн – нет. Бан пришел на подмогу другу – а наказали его. Так нечестно, – сказала она, затем покраснела и захлопнула рот. Такие мысли приходили к Кивэн в голову бесчисленное количество раз, но она никогда не собиралась высказывать их вслух королеве Ардана.

Рядом с ними хмыкнул Тулл – во взгляде у здоровяка читалось что-то вроде одобрения. Алона глянула на него и сурово сдвинула брови.

– А если бы руку изувечили Корбану или Фарреллу? – возразила она. – Ты, Кивэн, судишь предвзято. Нет, это был единственно верный выбор. Волчня следовало уничтожить, – пожала плечами Алона. – А не считая этого, что-нибудь еще в Корбане изменилось?