В том, что Валик влюблен в меня-Карлсона по уши, я не сомневался ни секунды, как и в том, почему он до сих пор на встречу не согласился: пресловутый животик тормозил процесс пятью кило лишнего веса. Я не понимал, какого черта процесс похудения застопорился. Может, все дело в еде? Вдруг слабовольный сладкоежка вопреки моим указаниям вместо жиросжигателей булки и шоколадки втихую хомячит?
— Зачем ты сделал это? — спросил Валик, когда пришел в себя.
Что я мог ему ответить, не раскрыв себя раньше времени? Только гадость. Обнял. Поцеловал в шею. Потерся носом об ухо. Погладил по бокам и бедрам, наслаждаясь мягкостью нежной кожи. И отступил.
— В наказание. Не хами мне и не спорь. Хотя бы при свидетелях.
— Ты сам нарываешься, — буркнул Валик, не поворачивая головы. — Приказываешь. Унижаешь. Обзываешь! Сколько можно терпеть?
— Столько, сколько нужно.
— По-другому объяснять нельзя?
— Вы по-другому не понимаете, — отрезал я и вышел из душевой, понимая, что когда все раскроется, он припомнит мне все до последнего вздоха.
…
ЖК: — Карлсон! Блин, где тебя носит?! Поговори со мной!
Карлсон: — что за шум, а драки нет?
ЖК: — надо мной сегодня физрук жестоко измывался после тренировки, пожалей меня!
Карлсон: — ты мой сладкий мальчик, мимими и все такое) Что твой злодейский физрук натворил на этот раз?
ЖК: — Ты не представляешь! Стою я под душем, моюсь, тут он заходит и прям в одежде под воду — раз! Меня в стенку лицом — хрясь! И пахом к моей заднице прилип, прикинь!
Карлсон: — ни фига се, делааааа. Довел мужика до белого каления.
ЖК: — Я не доводил, он сам… довелся.
Карлсон: — если ты его указания так же сливал, как мои приглашения встретиться, то я его прекрасно понимаю.
ЖК: — не переводи стрелки! Дело ведь не в указаниях, а в нем и в том, что он творил потом. Это было… даже не знаю…
Карлсон: — прекрасно? Тебе понравилось? Ты поэтому так распереживался?)))
ЖК: — фу на тебя! Он мне в задницу палец засунул!
Карлсон: — палец — не член, чего ты, как девчонка-девственница, истеришь?
ЖК: — он заставил меня кончить!!!
Карлсон: — так это ж хорошо.
ЖК: — это ужасно. Ты знаешь, каково это, когда тот, кого ненавидишь, ласкает тебя, целует и сводит с ума?
Карлсон: — не знаю и знать не желаю.
ЖК: — а я знаю.
Карлсон: — если тебе было неприятно, почему ты его не остановил? Он ведь не маньяк, и вряд ли стал бы удерживать тебя силой.
ЖК: — это ты виноват.
Карлсон: — чего?! Я?! Как это?!
ЖК: — когда он меня в стенку лицом ткнул и… руки распустил, я представил на его месте тебя. Будто это ты меня целуешь, ласкаешь, шею мне прикусываешь и под себя пальцами растягиваешь… ну и… кончил… у меня с весны никого не…
Карлсон: — ох… не продолжай!
ЖК: — почему?
Карлсон: — я хочу заняться с тобой любовью который месяц подряд, несмотря на твои лишние килограммы, но ты упорно меня игноришь, так что не доводи до греха.
ЖК: — я не игнорю и не довожу, я… готовлюсь к встрече) Если бы не ты, я бы давно уже на физрука, ректора и волейбол забил, и плевать мне на последствия.
Карлсон: — я рад, что ты не забил. Не хочу заниматься с тобой любовью в темноте только потому, что ты своего тела стесняешься. Хочу прелюбодействовать с тобой всяко-разно-безобразно и видеть при этом твои счастливые глаза)))
ЖК: — я тоже не хочу. Стесняться в смысле. Тоже хочу всяко-разно))) Старость на носу, а я, как дурак, в одной позе всего и трахался.
Карлсон: — не дразни, кому сказал! А то брошу своего любовника и пойду тебя искать завтра же. Найду раньше времени и все испорчу)
ЖК: — стоять! То есть… сидеть… или лежать?) Не надо никого бросать. Вдруг я тебе в реальности не понравлюсь? Как ты потом без любовника?)
Карлсон: — ты мне понравишься. Без вариантов.
ЖК: — мне бы твою уверенность. Или хотя бы Костину твердолобость и силу воли. Я б сейчас таким красавчиком был — закачаешься.
Карлсон: — твоего мучителя-физрука Костей зовут?
ЖК: — да, а что?
Карлсон: — я тоже Костя) надеюсь, это на твое ко мне отношение не повлияет?
ЖК: — нет. Скорее наоборот. Не зря я на его месте тебя представлял.
Карлсон: — ты в него, главное, не влюбись.
ЖК: — не влюблюсь, не переживай)
Карлсон: — долго мне тебя ждать-то еще?
ЖК: — До матча осталось всего ничего — полтора месяца. После него и встретимся. Я буду свободен, как ветер, и строен, как кипарис))
Карлсон: — уговорил. Настроение-то у вас какое? Как думаешь, выиграете?
ЖК: — конечно, не выиграем. У нас не команда, а «сборище гоблинов-недомерков», как физрук говорит. Самое обидное, что он прав. Нас осталось всего ничего, но даже из оставшихся я бы кое-кого выгнал.
Карлсон: — кто еще тебя, мой добродушный колобок, сумел выбесить?
ЖК: — звезда, блин, наша звездучая — Красавчик-правовед. Рисуется перед девчонками-чемпионками, клеится к ним, когда Костя не видит, командует нами почем зря, пиздит не по делу и во время игры всем мешает. Толку от него никакого, а один лишь вред.
Карлсон: — Судя по тому, что твой физрук до тебя всячески домогается, ты важное звено в команде, а не твой долбоеб Красавчик. Если он вас достал, гоните его взашей. Это же ваша команда!