Злобный Карлсон (СИ)

Сил моих больше не было. Реально. Таких ни на что не годных гоблинов-недомерков мне раньше не попадалось. Члены команды сливались один за другим, не оставляя мне выбора вовсе. До означенного времени Х оставалось два месяца, а я до сих пор гонял их по полосе препятствий и даже не начинал учить играть в волейбол по-нормальному.

Мне нужно было 6 адекватных командных игроков. Всего шесть, мать их за ногу! Нормальных! Командных! Игроков! И еще шесть на замену плюс я на подхвате, но с этим проблем не было — старички, прошедшие пионерию, комсомол и стройотряды, с недолгим пребыванием на поле вполне справятся, их даже ничему учить не надо. А вот основной состав… гусеницы самолюбивые! Один другого краше, зла не хватает. Бабы истеричные! Я не хотел тратить время и силы зря — слить матч можно и силами старичков.

— Иннокентий Герасимович, посмотрите на них. Это же катастрофа!

— А что такое? Смотрятся неплохо, — не понял моего отчаяния ректор, оглядывая стоящих на площадке преподов с нескрываемым одобрением. — Ты молодец, Костя. Всего за четыре месяца сделал из слабаков настоящих мужиков. Горжусь тобой безмерно. Вот что значит военная подготовка у тренера!

— Настоящие мужики?! — возмутился я, оскорбленный до глубины души.

Если они — настоящие мужики, тогда я, получается, с ними на одной доске?! Он что, издевается? Я окинул Ингерасима подозрительным взглядом, понял, что он всерьез, и завелся не на шутку. Ладно. Сейчас я нашему чересчур оптимистичному ректору покажу «настоящих мужиков» в деле. Обернулся к девчонкам из настоящей волейбольной команды, стоящим по другую сторону сетки, и рявкнул так, что эхо в коридоры раздевалки улетело:

— Галина, подавай!

Она и подала. Мяч ударился в поле противника ракетой и прилетел рикошетом стоящему в центре задней линии Ботанику прямо в лоб. Хорошо хоть этот придурок (после непродолжительной, но крайне убедительной лекции и сильнейшего подзатыльника в качестве главного аргумента) очки на линзы сменил, так что обошлось без травм (синяк на лбу безрукого остолопа не в счет).

— Ничего, ничего, Василий, не расстраивайтесь, у вас все получится, — проворковал Ботанику в утешение Ингерасим.

— Шарик, на место вернись. Быстро! — рявкнул на копошившегося возле пострадавшего коллеги Валика я.

Его привычка над всеми кудахтать начала меня бесить после того случая, когда я пообещал его трахнуть, если он до конца тренировки не выдержит. Валик тогда не выдержал (в этом была и моя вина, чего скрывать, но я был на него слишком зол), а потому я зашел в раздевалку за ним следом, запер дверь, подождал, пока он разденется, и вошел в душевую, не совсем понимая, что буду делать дальше. Колобка из ВК я хотел залюбить до изнеможения, просто чтобы его уверенность в себе воскресить, а Шарика хотел задушить: за вечные подколки, за слабость и за то, что он, сука такая, и был моим драгоценным Колобком!

Хорошо, что в душевую я зашел одетым. Плохо, что к нападению не готовым. Валик, увидев решительно настроенного врага, скорее с перепугу, чем по злому умыслу, швырнул в меня первым попавшимся под руку предметом — пластиковой бутылкой с шампунем. Полностью увернуться мне не удалось, так что я отделался синяком на виске и разбитым уголком брови, над которым мокрый, голый и ужасно виноватый парень хлопотал, усадив меня на скамейку в раздевалке, до тех пор, пока я на его смачную круглую жопку руки не сложил.

— Костя, тебе одного раза мало? — напрягся Валик.

— Смотря о чем идет речь, — ткнулся носом в его солнечное сплетение я. Провел ладонями по заднице, прихватил, наслаждаясь результатами своих усилий: упругая, ровная, ничего лишнего…

— В глаз дам, — понизил голос он, подаваясь вперед. Обхватил меня руками за голову, прижимая к себе.

— Лучше в задницу дай, — ляпнул я и всю романтику испортил. — Ты мне должен.

— Что ж ты за гад-то за такой?!

Валик отвесил мне подзатыльник и, злобно сверкнув глазами, свалил домываться, а я остался сидеть на скамейке в раздумьях. Наши разговоры в ВК перешли за ту грань, когда выбора не остается, и ты понимаешь, что встреча, как и секс, неизбежны. Но… Опять это гребаное «НО»! Это с одной стороны, а с другой были тренировки и откровенная ненависть доведенного до предела парня, который уползал из моего зала пять раз в неделю ползком.

Я не хотел его доводить, честное слово, но у меня не было выхода! Его трусливые коллеги никак не могли вокруг него объединиться и дать мне отпор. О каком сопротивлении на матче может идти речь, если они меня одолеть не могут?!

— Галина, еще раз! — гаркнул я, возвращаясь в настоящее.

На этот раз мои недоспортивные калеки мяч взяли и даже отправили обратно противнику, как я и предполагал, связкой Николай Петрович-Валик-Ботаник. Девчонки, как ни странно, искренне переживающие за преподов, поддались и честно мяч проебали. Поганки жалостливые!

— Вот! Вот видишь! — возликовал Ингерасим. — Могут же, когда захотят! Побольше оптимизма, Константин! Господа, вы молодцы! Так держать!!!

— Галина, еще раз такое исполните, на скамейку запасных посажу всех шестерых, ясно?! — гаркнул я.