Змеевы земли: Слово о Мечиславе и брате его (СИ)

Гром помнил этот сбой. Носился по землям, словно угорелый, искал следы Змеевой Страны, пока не понял, что если она где и была, то — точно не здесь. Потерял месяц, недосмотрел за кладками, и трёхлеток накопилось такое количество, что пришлось сдвинуть план на более позднее время. Аукнулось. Трёхлетки — боевые змеёныши. Каждый сильнее десятка людей, сообразительные, но говорить по человечьи ещё не умеют — гортань не готова. Приходится общаться свистом.

— Дюжины?

— Вот их и не хватает. Не получается складывать ровные сотни.

— Складывай неровные.

— Я считал. Через год будем складывать тысячи. Нужна помощь в расчётах.

Вот так. Одна глупая идея отвлекла от строгого порядка. Теперь нужно выправлять. Нехватка сотников сама по себе не страшна — они и тысячей смогут управлять. Да только зачем в городе тысяча змеёнышей? Какие караваны они будут охранять? И что подумают люди, если увидят, что охрана стала больше похожа на армию? Нет, отряды надо «размазать» по всем землям так, чтобы их было не очень заметно.

— Понятно. Пойдём в Башню, поедим и начнём считать. Я принёс бляхи, надо возместить потери.

Настоящего, способного к перевоплощению в человека, Змея можно выносить за сто лет. Для этого яйцо должно вызреть в утробе матери — ещё год. Сто один год. Для планов Грома — непозволительно долго. Шесть яиц лежат в гнезде, дожидаются срока. А здесь, в Котловине — яйца незрелые. Больше дюжины лет не вынашиваются — змеёныш рождается сам. И, почему-то похожим на человека. Не человек, нет. Крылья, чешуя, роговый нарост во всю голову, короткий хвост, мешающий сидеть, отчего все змеёныши предпочитают стоять или лежать. Но, вообще-то, поработать — можно кое-как замаскировать. Люди, вон, ещё не догадались, хотя были так близки к этому. Не отвернулись боги, обещали удачу в поисках.

После прихода Мечислава Гром вернул отозванные отряды обратно в города. Мальчишка принёс дивный подарок — договор со степняками. И, хотя они один договор уже нарушили, есть надежда: увидев силу Змеевых земель, поберегутся. Сейчас же, перед большим рывком в Океан, надо проследить за потоками грузов и продовольствия: расчёты показывают — даже объединённая земля не способна провести больше трёх колонизаций за раз. Это значит — если не разбрасываться и провести всего одну, то она будет успешной наверняка. Осталось выбрать направление. Но флот пусть строят все — надо учиться плавать во все стороны. В любом случае, армады нужно набирать из разных народов, сохраняя при этом родные наречия на Большой земле.

«Нельзя ломать народы», сказали боги так ясно и громко, что не понятно, почему этого не услышал Вторак. Послушался, да — но не услышал. Быть может, они кому-то другому говорили? Нет, боги говорят сразу всем. И на мысль «изменять народы» боги промолчали. Значит — можно? А если волхв был занят спасением Мечислава и его жены, и, просто не услышал? Тоже странно. Для Змея нет сложности в том, чтобы рассчитывать планы вынашивания кладок, размышлять о том, куда направить флот и прислушиваться к бормотанию богов. Почему же люди так глухи, что для общения с богами им нужны уединённые места и полный покой?

— Вот. Это сдвинет ошибку в нужную сторону. Через два месяца она сдвинется ещё раз и встанет на нужное место.

Крылак посмотрел на пергамент, едва заметно кивнул.

— Да. Но выправится лишь через год. Что делать всё это время?

— Делай, как тут указано, некоторое время сотни будут выходить с перерывами. Я отправлю ту, свежую сотню в Раджин — там сейчас самые большие потери. А с западных земель караванщики сами придут сюда и возместят отряды. Тогда ошибка выровняется ещё быстрее.

— Большой перерыв.

— Ничего, это не критично. В землях вроде бы наладилось, война отступила.

Крылак посмотрел на Отца:

— Отступила? Но не ушла?

— Никогда, сын, война не уйдёт навсегда. В любой миг найдётся что-то, чего ты не заметил, или не учёл. Потому и надо как можно скорее найти Змееву Страну. Если не найдём — погибнем. Для того и нужна твоя жертва. Спасти всех нас.

Крылак поклонился, сложив руки на груди:

— Я понял, отец. Прости за дерзость.

— Полно. «Мы все полны отчаяния. И только наша цель исцеляет нас». Помнишь?

Крылак кивнул, обнял отца.

На верхней площадке Гром откинул палку к парапету, с хрустом в суставах разобрал «капюшон», расстегнул бляху под подбородком и расправил крылья. Несколько раз глубоко вдохнул, встал на четыре и начал оборачиваться.

Взмахнув крыльями, Змей взлетел, кругами набрал высоту и направился в сторону уходящей свежей сотни. Надо же, ещё не спустились с горы, придётся дождаться — на склоне нет мест, куда можно приземлиться. Всё собирался сделать несколько площадок, да то было в Змеевом обличье. Перекидывался человеком — снова забывал: нужда отпадала. И так это, если выражаться на меттлерштадском — чисто по-драгуньи всё, что Гром рассмеялся, набрал самую большую высоту, на какую способен, и парил в вышине, наслаждаясь полётом и ожидая, пока дети не спустятся к подножью.

Глава третья