Змеи и серьги (Snakes and Earrings)

Я заторопилась домой, пока не стемнело. На улице холодно было, и ветер дул. Интересно, сколько мне осталось жить? Не могу отделаться от мысли, что не очень долго. Как только вернулась в Амину квартиру, сразу же вдела в язык двухграммовый стержень. Кровь полилась немедленно, больно сделалось так, что слезы на глазах выступили. Зачем я такое делаю, я и сама не знала. Ясно ж, Ама вернется – разозлится на меня как черт… а пока жду его – выпью-ка я еще пива, чтобы хоть немножко боль облегчить!

Ама той ночью домой так и не вернулся. Что-то случилось, это ясно как день. В конце концов, мы уж сколько с ним вместе живем – и за все это время ни одного, ни единого раза не было, чтоб он ночевать не пришел. Он же жутко совестливый, он понимает – надо вернуться в комнату, где жду его я. У нас всегда так было, мы уже твердо знали, что так все и останется. Да он, даже если совсем немножко на работе задержаться собирается, и то всегда звонит – меня предупредить! Я попробовала дозвониться ему по мобильнику – сразу автоответчик, даже одного звонка не было. Я позже еще попробовала, и еще, и еще… с тем же результатом. Я всю ночь не спала, к утру под глазами чудовищные мешки были. Что делать – я не знала и все сильнее злилась на Аму за то, что бросил меня тут одну. Интересно, о чем он вообще думает! И – чем сейчас занимается? Я злилась… а где-то глубоко внутри зарождалось мерзкое чувство – часть моей жизни тихо идет к концу. – Ама…

Мой жалкий голос эхом отдался в комнате. В комнате, в которой больше нет Амы. Я же двухграммовый стержень вставила, хотела ему показать! Я хотела, чтоб он улыбался, чтоб радовался за меня! Хотела, чтоб он был доволен, ведь я – еще на шаг ближе к раздвоенному языку7! Чтоб он доставал меня за бутылку сакэ, выпитого в одиночку!.. Наконец мне все ж таки удается заставить себя перестать. Собираюсь. Открываю дверь. Выхожу из дома с новой волей к действию.

– Скажите, а чтобы заявление о пропаже человека подать, обязательно членом семьи надо быть? – спрашиваю полицейского в местном участке.

– Нет, не обязательно.

С каким бы я кайфом врезала этому копу за его полное наплевательство!

– Когда будете подавать заявление, непременно принесите фотографию своего молодого человека.

Я выхожу, не позаботившись ответить. Я почти бегу – только неизвестно куда. И только потом до меня враз доходит кошмар ситуации.

– Я ж имени Амы не знаю… – шепчу вслух.

А без имени я не смогу даже подать заявление!

Я встречаюсь с Шибой-сан. Он глядит в мое перекошенное от злости лицо – так, будто хочет что-то сказать.

– Как зовут Аму? – спрашиваю.

– Чего? Слушай, ты о чем?

– Ама домой не вернулся. Мне надо подать заявление о пропаже человека.

– Не понял, ты что, даже имени его не знаешь?

– Не знаю.

– Да ведь вы живете вместе!

– Точно, – говорю, а глаза уже наполняются слезами.

– Не реви. Ты небось сто раз видела его имя – на дверной табличке там, на письмах, на счетах… в таком духе, – говорит Шиба-сан и смотрит на меня с изумлением, наверно, его слезы мои внезапные удивляют.

– Амино имя на дверях не написано. А в почтовом ящике у нас – только рекламы до фига… я уже сто лет его и не открывала.

– Да чего ты вообще так напрягаешься? Ну, не было его одну ночь… Я уверен, все с ним нормально. Не впадай ты в панику – подумаешь, парень один раз ночевать не пришел! Он, знаешь ли, уже не маленький.

Такая неспособность въехать в ситуацию стала бесить меня уже всерьез.

– За все время, пока мы живем вместе, Ама ни разу не задерживался, не предупредив меня! Даже если на полчаса опоздает – обязательно звонит!

Шиба-сан изучал взглядом прилавок Молчал. Наконец поднял на меня глаза и пробормотал:

– Ну а все-таки…

Может, мне и правда не стоит так дергаться? В голову приходит – наверняка Шиба-сан прав. Не о чем мне беспокоиться. Он правду сказал – подумаешь, одна ночь… Только – нет и нет! Надо искать Аму. И тогда, чуть подумав, я швыряю на стол своего козырного туза:

– Возможно, Ама убил человека.

– Ты про того сутенера в Синдзюку, о котором мне копы говорили?

– Это все из-за меня. Надо было просто не связываться с этим парнем, и Ама бы в жизни не стал его бить. Я не думала, что он умрет! Даже когда статью в газете прочитала – и то не подумала, что это про него! Я уверена была – это кого-то еще убили! Я и не думала, что это Ама!..

– Так… если подашь заявление – Аму на раз могут взять копы. Может, он узнал, что его полиция ищет, и в бега ушел? Тогда ему гораздо проще свалить, если мы с тобой сделаем вид, что вообще ничего про него не знаем.

– Но я за него беспокоюсь! Правда страшно – не знать, где он, что с ним, о чем он думает… И – нет, просто так, в одиночку, Ама бы никогда не сорвался. Он бы обязательно мне сказал. Он бы попросил меня с ним уехать!

– Ладненько. Тогда пошли.

Шиба-сан запер магазинчик и мы пошли в полицию. Шиба-сан сам заполнил бланк заявления. Отдал полицейским фотографию Амы, голого по пояс.

– Я и не знала, что у тебя есть его фотография, – говорю.

– Чего? А, ну да, я когда дракона ему набил, тогда и щелкнул.