Змея Давида (СИ)

Она несколько раз глубоко вздохнула, растирая руками скованное судорогой страха тело, но ощущение надвигающейся катастрофы не проходило. Нет, все-таки это был не сон. Но что тогда происходит в этом чертовом подземелье?

Внезапно она заметила, что за дверью ее темницы вспыхнул яркий белый свет, будто от мощной люминесцентной лампы, а затем дверь совершенно бесшумно, без щелчка и скрежета медленно открылась. Свет резко потускнел, и теперь было видно, что источник его – палочка в руках человека, закутанного во что-то вроде темного кимоно. Лица его видно не было, только фигуру – неестественно худую и высокую. Мгновение человек просто разглядывал ее, прижавшуюся спиной к стене, а затем он медленно, скользящей походкой подошел к ней и направил ей в лицо свет от своей палочки. Мягкий голубоватый свет осветил и его лицо, и Диана ощутила, как пол под ней словно исчезает, а сама она проваливается в бездонную пропасть.

Лицо, мертвенно-бледное и плоское, с узкими прорезями ноздрей и тонкими, будто лезвия губами, нельзя было спутать ни с чем – сколько раз она слышала описания внешности этого человека от тех, кому «посчастливилось» стать свидетелями его возвращения. А когда горящие в темноте ярко-красные глаза с вертикальными черточками зрачков глаза столкнулись с ее взглядом, весь ужас растворился, а на смену ему пришла какая-то мертвенная пустота в ощущениях, будто она уже умерла и теперь наблюдает за происходящим со стороны.

– Встань, – прошелестел тихий голос, и Диана послушно поднялась на ноги. Странно, но сделать это ей удалось с первой попытки, хотя до этого она даже дышала с трудом. – Ты знаешь, кто я? – так же тихо, почти дружелюбно спросил Волдеморт.

Диана медленно моргнула.

- Догадываешься, зачем ты здесь?

Она также медленно покачала головой из стороны в сторону.

– Хочешь, чтобы я поверил тебе на слово? – Диана не отвечала, инстинктивно избегая смотреть в нечеловеческие глаза. – Ты же не надеешься всерьез скрыть от меня все, что тебе известно о самой себе?

Когда она поняла, что Волдеморт собрался сделать, она предприняла отчаянную попытку выставить блок, но силы были явно не равны. Ее ментальная защита, возведенная в спешке и с фатальным опозданием, тут же затрещала, а затем и вовсе была сметена мощным натиском.

К ощущениям реальности происходящего ее вернула жуткая головная боль, под черепной коробкой будто копошилась сотня кротов, грозя разорвать ее к чертям, а перед глазами проносились яркие образы из ее прошлого. Она видела себя со стороны, будто просматривала видеозапись в ретроспективе: они с Люпином поминают Сириуса, затем ночь на нефтезаводе «Шелл-Хейвен», вспышки заклятий, ругань, крики раненных, она, держа под мышки какого-то парнишку из Спецотряда, изрезанного «сектумсемпрой» на британский флаг, аппарирует к месту общего сбора (парнишка потом все-таки умер, прямо у нее на руках)… Школа Авроров, Муди рычит на нее за какой-то «косяк» в ходе тренировки по боевым заклятиям; она и другие курсанты в Мунго, сгрудились у стола с препарированным трупом; их первая ночь со Стивом – он целует ее в шею, стягивая с нее трусики… Затем детство, юность, Хогвартс, она ругается со Снейпом на седьмом курсе; разговор с Дамблдором о воскрешении из мертвых; она с Хильдой на полу подземелья Визжащей хижины… Затем поплыли совсем уже забытые детские воспоминания – вот она без помощи рук швыряется ненавистной овсянкой, какой-то дядя, чем-то неуловимо похожий на нее, смотрит, как она пытается залезть на качели на детской площадке, и смеется.

Боль в голове становилась все сильнее, она почти теряла сознание, пустой желудок грозил вывернуться наизнанку, а Волдеморт все продолжал копошиться в ее голове, словно в набитом всякой всячиной ящике, пытаясь найти в этом беспорядке нужную вещь. Теперь картины прошлого проплывали в прямом хронологическом порядке – от детства к последним дням.

И внезапно все закончилось. Волдеморт вылез из ее сознания и теперь, наклонив голову чуть набок, спокойно наблюдал за тем, как она без сил сползает по стене, подавляя рвотный спазм.

– Кто был тот человек в черном и с пейсами? – спросил он, не дожидаясь, пока она окончательно придет в себя? – Башевис, – чуть слышно ответила Диана. – Из израильского Аврората… – Что он от тебя хотел? – Дело Штерна… Интересовался… – И все? Он тебе передавал что-нибудь? Рассказывал о твоей семье?

Диана отрицательно мотнула головой.