Змея Давида (СИ)

Несмотря на тупую боль в теле от лордовского «круцио», Снейп ощущал странный, необъяснимый подъем, схожий с эйфорией. Необъяснимый потому, что причин для такой радости, собственно говоря, пока не было. То, что Волдеморт не убил его на месте, еще не означало, что все закончилось благополучно, Лорд заглотил наживку и теперь можно спокойно наблюдать за тем, как он мечется по России, пытаясь «сесть на хвост» Башевису. Откуда же тогда эта странная легкость, будто от зелья Беспечности?

И внезапно он понял. Это все оттого, что у ворот школы его ждала Беркович. Ждала не затем, чтобы узнать, чем все закончилось, а потому, что боялась за него. Боялась, что он вернется в таком же состоянии, что и после рейда в Министерство. Или не вернется совсем.

Он настолько привык к тому, что окружающим, как правило, нет до него особого дела, что действительно порой воспринимал чью-то случайную заботу по отношению к собственной персоне как нечто раздражающее и даже чужеродное. Только забота со стороны директора не вызывала в нем отторжения. Но даже Дамблдор не стоял у ворот школы и не ждал его с заданий, беспокоясь о том, что ему может понадобиться помощь. А она ждала. Может быть, раньше ей тоже не приходило в голову беспокоиться о нем, только после случая в Министерстве она вбила себе в голову, что он нуждается в ее помощи?

Он подумал о том, что бы он чувствовал, если бы на ее месте оказалась, к примеру, Тонкс. И поморщился, представив себе все то, что наговорил бы этой девушке. Нет, против Тонкс он ничего лично не имел, в конце концов, аврор она неплохой. Она раздражала его разве что своей излишней веселостью и шумностью, да еще манерой постоянно устраивать юмористические шоу из своего метаморфизма.

Оттого, что ждала его именно Беркович, было… приятно и непривычно тепло на душе. А он даже не поблагодарил ее. Причем забыл о благодарности уже во второй раз. «Ты – не джентльмен, Северус», – словно послышался ему укоризненный голос матери. Да уж, ее попытки сделать из него джентльмена в ее понимании всякий раз разбивались о его упрямство. Ему вдруг сделалось стыдно, и он ощутил несвойственное ему желание пойти и прямо сейчас поговорить с ней и, наконец, поблагодарить за заботу. Только то, что на часах было уже за полночь, остановило его – для визитов вежливости поздновато. Но завтра он непременно должен ее увидеть. Хотя бы ради того, чтобы снова поймать этот взгляд, полный надежды и неподдельной тревоги за него.

Утро, против ожидания, улучшения настроения не принесло. Даже наоборот, теперь она еще была еще больше уверена в том, до чего додумалась ночью. Идея не вылезать весь день из своей комнаты, предаваясь грустным размышлениям о тщете всего земного и жалеть себя, несчастную, полюбившую человека, которому она безразлична (да еще бывшего Упивающегося смертью), казалась очень заманчивой, в первую очередь тем, что никаких активных действий не требовала – знай, сиди себе да проклинай несправедливость бытия. Но уже по собственному опыту она знала, что ничего хорошего подобное себяжаление не принесет. Она уже это проходила, в первый год после окончания Хогвартса. Первая неделя взрослой жизни прошла ни шатко, ни валко, а потом ее вдруг накрыло такой тоской по Снейпу, что у нее в самом буквальном смысле все валилось из рук. Это было сродни ломке, только не физической, а эмоциональной. Вступительные экзамены в Школу Авроров прошли слово в полубреду, она до сих пор удивлялась, как в таком «растрепанном» состоянии вообще их не завалила. И все время жалела себя и боролась с искушением сорваться в ближайший выходной и аппарировать в Хогвартс, чтобы увидеть его хотя бы мельком. И только серьезные нагрузки в Школе Авроров помогли отвлечься от постоянных мыслей о нем и загнать собственные чувства так глубоко, что в один прекрасный день она, наконец, решила, что этот этап в ее жизни пройден. Правда, то, как она набросилась на принесенный эльфом завтрак, давало надежду на то, что повторения истории не будет – уж если аппетит сохранился, значит, до депрессии далековато, подумала она. А раз так, она в состоянии трезво поразмыслить над тем, что ей теперь предпринять (да и стоит ли вообще).