Змея, крокодил и собака

– И ты ещё спрашиваешь? – Она по-прежнему припадала к его ногам, и мне показалось, что она прижалась к нему ещё теснее, если это было возможно. – Он там, наблюдает и ожидает. Я чувствую, как он глядит на меня. Он играет со мной, как кошка с мышью. Твои охранники не помогут, он может приходить и уходить, когда захочет, и когда он пожелает нанести мне удар, ему никто не помешает. – Она поднялась и выпрямилась, шатаясь. Даже в темноте я видела взволнованную дрожь её покрывал. – Это ужасное место! Оно замыкается вокруг нас, как гигантская гробница, и каждый камень, каждая щель скрывает врага. Неужели вы сотворены изо льда или камня, что не в состоянии это почувствовать?

Я бы от души ударила её по щеке, если бы только смогла безошибочно найти эту часть тела. Вслепую я схватила её за руку – по-моему – и встряхнула, что было сил.

– Хватит, Берта. Никто из нас не в восторге от того, что находится здесь, но неженственная истерика ещё никогда никому не помогала.

– Неженственная? – повторил голос из темноты.

Не обращая внимания, я продолжила:

– Тебе придётся выдержать ещё одну ночь здесь. А завтра мы уезжаем.

– Ты так думаешь? Это правда?

Эмерсон, должно быть, случайно слишком сильно затянулся. Его одолел внезапный приступ кашля.

– Да, – громко подтвердила я. – Это правда. А теперь уходи и… и… о, мне всё равно, чем, чёрт возьми, ты занимаешься, но только прекрати кричать, рыдать и доводить всех до нервного срыва!

Она исчезла, ускользнув по неровной земле так легко, будто видела в темноте. Эмерсон, овладев своим дыханием, бросил:

– Кажется, ничто не может довести до нервного срыва вас, МИСС Пибоди. И вашу чудовищную самоуверенность. Значит, вы решили, что мы уезжаем, не так ли?

– Обстоятельства, которые должны быть очевидны для любого разумного существа, требуют кратковременного перерыва для отдыха и реорганизации. Я не могу в нынешних условиях сортировать результаты протирок и оттисков, полученные в королевской гробнице. Мужчины тоже имеют право отдохнуть, и я использовала основную часть своих медицинских запасов на Мохаммеда, и, кроме того... Господь Всеблагий, да с какой стати я пытаюсь вас убедить?

– Итак, вы решили уехать и соблаговолили изъяснить своё решение, – произнёс Эмерсон тем же зловеще мягким голосом. – Полагаю, вы уже совратили Абдуллу со всеми остальными, а также вашего верного поклонника Вандергельта? Я не могу воспрепятствовать вам поступать по своему усмотрению, но что мешает мне остаться здесь?

– Абдулла и все остальные, а также мой верный поклонник Вандергельт, – не задержалась с ответом я. – А теперь возвращайтесь к костру. Нечего сидеть здесь, в темноте, приглашая кого-то нанести вам удар в спину.

– Я буду сидеть там, где пожелаю, МИСС Пибоди, пока ещё обладаю свободой выбора. Желаю вам хорошо провести вечер.

* * *

Никто не пытался нанести Эмерсону удар в спину – уверена, к его разочарованию. И уже в скором времени он присоединился к нам у костра. Я ждала его, прежде чем сделать своё объявление, так как не в моих привычках подрывать чей-то авторитет за спиной. Прямое противостояние и оживлённые споры, как я полагала, в конечном итоге сэкономят время.

Возражений не последовало. Более того, новости о предстоящем отъезде не вызвали ни удивления, ни удовольствия, вопреки моим ожиданиям. Оказалось, что все восприняли это, как должное.

– В конце концов, пятница – священный день мусульман, – поставил точку Чарли. – Мы верили, что такой просвещённый работодатель, как мистер Вандергельт, будет сочувствовать правам трудящихся и согласится с тем, что мы имеем аналогичные права. – Он подарил своему работодателю нахальную усмешку.

Сайрус хмыкнул, совсем как Эмерсон. Эмерсон не издал ни звука.

Я задавалась вопросом, на что он рассчитывает. Однако непродолжительное размышление подсказало мне ответ. Он надеялся заставить нашего врага выйти на свет. Пока что этот враг отказывался принять вызов, как и любой разумный человек. Он посылал наёмных бандитов и шпионов для выполнения грязной работы, а если и присутствовал при этом, то его скрывала тьма. Но в последнем я сомневалась. Его modus operandi[229], если так можно выразиться, основывался на принципе руководства своими силами из некоего места, спрятанного за ними. Он не осмеливался встретиться с Эмерсоном, если последний не скован и не беспомощен.

Нетерпение является одним из самых заметных недостатков Эмерсона, и, хотя «упрямец» – слишком мягкая характеристика для него, он не отказывается прийти к выводу, который ему усиленно навязывают. Его хитрость не увенчалась успехом, и вряд ли увенчается. Естественно, я поняла это с первого взгляда, и, если бы Эмерсон был готов внимать голосу разума, всё бы объяснила ему. Но он не желал слушать, как бы его ни убеждали; и ему надоело заниматься посторонними вещами, отвлекавшими его от археологических занятий и не приводившими ни к каким эффективным результатам. Пришло время поколебать почву у него под ногами.