Змеиная голова

Фон Штайндлер вызвал на допрос двух воришек, еще с ночи томившихся в кутузке. В отделение они пришли сами, опасаясь мести со стороны покойного инженера Перинова. Выяснилось, что вчера злоумышленники вздумали вскрыть могилу застрелившегося уже давно горного инженера, для чего прибыли за полночь на Новодевичье кладбище. Про этого Перинова ходили слухи, будто в гроб его опустили со всеми драгоценностями, до которых он имел большое пристрастие. Выкопав цинковый гроб из земли, принялись его отбивать, пустив в дело специально принесенные инструменты. Когда же образовалась дыра, из нее наружу вырвался самый дух инженера, да с таким диким воплем, что воришки едва не отдали богу душу прямо тут же, у гроба.

Фон Штайндлер молча указал в протоколе истинную причину особого звука, образовавшегося, по всей видимости, в результате резкого истечения из гроба скопившихся в герметическом ящике газов. Вслух же решил провести воспитательную работу:

– Что же вы от полиции хотите? От духов мы не защищаем. Коль скоро накликали на себя проклятье – ждите расплаты.

– Разве в полицию явится? – удивился один из преступников.

– Отчего ж не явится? Для духа какие преграды?

Воришки переглянулись. Смотреть на них было жалко. Их обуревал неподдельный ужас.

– Разве ж такое законом дозволено? – дрогнувшим голосом попытался выторговать хоть какую-то защиту второй преступник.

– Ишь ты, о законе вспомнил? – с металлом в голосе отозвался старший помощник пристава. – А когда гроб выкапывали – о чем думали?

– Говорил, надо было в церковь идти, – выговорил один другому. – Авось там защитились бы…

В приемном зале Облаухов опрашивал прачку, влившую в котел во время кипячения полбутылки бензина, отчего в прачечной в Базарном проезде произвелся взрыв. К счастью, сама прачка увечий не получила, отделалась испугом и сейчас давала показания, будучи доставленной в участок городовым Пампушко.

Вместо обеда Константин Эдуардович растворил в стакане кубик «Магги», реклама которого обещала «моментально превосходный мясной бульон, употребляемый совершенно как домашний».

– Не иначе сегодня трюфеля? – подначил коллегу вошедший в участок Пилипченко, учуяв привычный запах. – Или консоме?

– Бери выше – черепаший суп! – гоготнул из-за соседнего стола Африканов.

Константин Эдуардович пропустил издевки мимо ушей.

– С какой целью влила бензин в котел? – отхлебнув бульону, осведомился он.

– Дык как же… Для лучшего очищения, – испуганно промямлила девка.

– С ума, не иначе, посходили… – пробормотал Облаухов, записывая показания в протокол, – взялись сами себя взрывать…

Прачке он начал было делать наставление в строгом виде, но та заскулила и изгладила всякое понимание из взора. Облаухов плюнул.

За соседним столом мещанка жаловалась Африканову на хозяйку мануфактурной лавки у своего дома на Аптекарской: та сидела у входа в торговое заведение и самым наглым образом хватала за одежду прохожих, желая затащить внутрь. Сегодня ткань на пальто дамы не выдержала и треснула все-таки.

– Занимает собою чуть ли не половину тротуара, пройти невозможно! – возмущалась посетительница. – И всякого вот так вот хватает своими ручищами.

Дама показала, как отвратительно хватает прохожих своими ручищами торговка.

– За что хватает? – на всякий случай уточнил Африканов.

– За рукав. Или за полу. Как изловчится.

Африканов занес показания в протокол.

– А от нас-то вы чего хотите? – поинтересовался он, пытаясь обнаружить прецедент преступления.

– Как чего? – всплеснула руками потерпевшая. – Принять меры! Пресечь это отвратительное и совершенно незаконное заманивание. Как же это можно такое терпеть?

– Позвольте, вы же сами говорите, что сукно треснуло.

– Конечно!

Дама повернулась и показала место на своем гороховом рединготе, где рукав отошел от проймы. Африканов привстал и внимательно осмотрел порчу на одежде.

– Что ж тут необычного? Сукно у вас и правду прохудилось, – заключил он. – Вы бы купили, может, у нее сукно-то? Справили бы себе новое пальтецо, что-нибудь помоднее, в духе «помпадур», а? – игриво подмигнул он.

– Вы что себе позволяете? – взвилась дама. – Я разве сюда за оскорблениями пришла?

Посетительница вскочила со стула и отправилась на поиски начальства, чтобы найти окорот на наглеца.

– Географические! – громко объявил Свинцов, войдя в помещение.

После Итальянской он уже успел сходить в Мучной переулок к владелице комнат, которая заявила вчера на студента-жильца, устроившего у нее нелегальный притон, где вечно толкутся игроки.

Облаухов с Африкановым весьма заинтриговались парадоксальным объявлением околоточного надзирателя. Географические – объекты? координаты? открытия? Как выяснилось, карты! Бабуля была не только без меры подозрительна, но и туга на ухо: студенты готовились к экзаменам, для чего штудировали географические карты, чем и натолкнули владелицу комнат на подозрения. Пришлось напугать ее штрафом за безосновательный вызов полиции, а студентам указать на недопустимость распространения шума.