Змеиная тайна

– Понимаешь, они лучшие друзья ещё с раннего детства.

– Э? – тупо переспросила я.

– Мой брат и Мати.

Нил указал назад через плечо – дверь конюшни всё ещё была распахнута, и было слышно, как весело щебечет принц, рассказывая о своих приключениях в далёкой и удивительной стране Нью-Джерси:

– У них есть такие штуки, которые называются «Гигантская глотка», и устройства, которые подают шипучие напитки, – можно целый день доливать бесплатно!

Тяжёлая дверь закрылась, приглушив голос Лала и скрыв от глаз уютную сцену.

– Мати симпатичная. Она похожа на мою лучшую подругу, которая осталась дома.

– Они больше не могут проводить вместе столько времени, сколько проводили раньше. – Нил подобрал с земли палку и сердито сломал её. – С тех пор… Ну, с тех пор как наш отец возложил на Лала множество новых обязанностей.

– О? – Я не знала, что ещё сказать.

Мы шли по выложенной гравием дорожке через аккуратно подстриженную лужайку. По обе стороны дорожки росли благоухающие фруктовые деревья и цветы. Я улавливала запах цветов апельсина, гибискуса, пьянящего жасмина и ещё какие-то другие незнакомые ароматы.

Нил продолжал говорить, словно рассуждал сам с собой:

– Конечно, по мнению отца, дочка конюшего недостаточно хороша для того, чтобы общаться с бесценным наследным принцем.

Я сразу встрепенулась:

– Постой, но ведь Чхая сказала, что наследный принц – ты? В любом случае, разве Лал не моложе тебя?

– Ну да, но это длинная и запутанная история. – Нил топнул ногой, отчего гравий разлетелся во все стороны. – Но это даже к лучшему. Я бы ни за что не хотел быть наследным принцем.

Всё интересней и интересней. Действительно Нил не хочет быть наследным принцем или их с Лалом отец не желает, чтобы старший сын унаследовал трон? Но почему? Неужели Нил натворил что-то ужасное? А может, отец считает, что он слишком надменный и заносчивый, чтобы править царством?

– Бедный мой брат! Он боится расстроить отца и в то же время не хочет огорчить Мати. Он никак не может понять, что невозможно всё время угождать всем.

– Ну не так уж плохо быть хорошим парнем.

– Такое отношение когда-нибудь сильно навредит ему, – резко ответил Нил.

Тогда я решила зайти с другой стороны:

– А с тобой отец так же строг, как с Лалом?

– Можно и так сказать. – Нил горько, недобро рассмеялся. – А можно сказать, что он меня в упор не замечает.

– Ой, да ладно, – фыркнула я. – Прям уж не замечает?

– Прям уж. Как будто я призрак. – Нил указал на растущую неподалёку кокосовую пальму. – Например, тот, который обитает в стволе этой пальмы.

– Ты хочешь уверить меня, что в той пальме живёт призрак?

– Обычно да. Не считая тех дней, когда он принимает женский облик и пытается внедриться в какую-нибудь семью. А что, в вашем измерении в кокосовых пальмах призраки не живут?

– Нет! – Я не до конца поверила Нилу, но всё равно на всякий случай ускорила шаг, чтобы отойти как можно дальше от высокого коричневого ствола. – А может, ты просто хочешь напугать меня?

– Может быть.

– Не стоит. Я не так легко пугаюсь.

– Отлично, – хмыкнул Нил. – Потому что я не вожусь с трусихами.

– Да пожалуйста! Можно мы уже поговорим с министром?

Нил, не отвечая, унёсся вперёд, так что мне пришлось прибавить ходу, чтобы не отстать. К моему удивлению, он направлялся не во дворец, а в сторону леса. Я неслась следом и опять чуть не налетела на него, когда он внезапно остановился. Нил замер под гуавой, чьи ветви были густо увешаны спелыми плодами.

– Туни! – позвал он. – О Туни Бхай! Ну же, братец Туни, покажись!

В ветвях над нами послышался щебет и чириканье, а затем на наши головы посыпалось что-то твёрдое.

– Ай! – Я потёрла макушку. Это было больно.

Бумс. Нил тоже схватился за голову.

– Тунтуни, прекрати!

На ветке перед нами приплясывала очаровательная жёлтая птица с ярко-красным клювом.

– Да-а-а, ребята, здорово я вас осыпал!

Птица держала в клюве тонкую бамбуковую палочку, которая двигалась вверх-вниз, точно мультяшная сигара.

– Ну, Туни, угомонись, – недовольно сказал Нил. – Это принцесса…

– Из другого измерения, – чирикнула птица. – Можешь не рассказывать. Я за километр чую её заурядность. Фью-ю!

– Неужели этот пернатый грубиян – министр твоего отца?

Услышав мои слова, птица швырнула в нас ещё несколько неспелых гуав, но нам удалось отскочить.

– Не принимай всё слишком всерьёз, – тихо буркнул Нил. – Ему нравится делать вид, что у него винтиков не хватает.

– Туни винтики не нужны! Особенно от бездельника-принца из этой страны! – сказала птица в рифму, выплёвывая зёрнышки.

– Э-э… господин Туни, вы не знаете, где мои родители? – спросила я так вежливо, как только могла.

– А почему я должен сообщать что-то двухмерной девице без воображения, вроде тебя?

– Подскажи, Туни, как тебя уговорить поведать то, что нам нужно? – вкрадчиво произнёс Нил.

Туни задумался:

– А почему бы тебе, бездельник, не уговорить своего царственного отца арестовать цирюльника?

– По-моему, он не притворяется, он реально кукухой поехал, – шепнула я.

– Не-а, просто любит повыпендриваться, – ответил Нил. Затем громко спросил: – Зачем мне это делать?