Змеиный бог, книга 1

Пако глянул в прицел, который держал под рукой на случай новых предметов у горизонта.

- Там целый конвой ихний, - сказал он.

- Они все умерли, - монотонно повторил Буйвол. Пепел и торговец уже привыкли не обращать на него внимания.

- Музей естественной истории, - сказал Пако. - Представь, сколько там богомерзостей было. Запрещенные книги. Колдовство. Магия. У нас, что в Мехико, что в Бразилии, что в Колумбии, такое не держат, сразу в костер. А вы развели у себя...

Пеплу отчего-то вспомнилось дискохранилище.

- Как думаешь, Санчес может быть связан с Инквизицией? - спросил он.

- Кто знает, слингер, - ответил мексиканец. - Кто знает.

- Не пойму, - сказал Пепел.

- Что "не пойму"?

- Да эти платформы. Ну, ржавчина. Ну, старение. Но это не всё. Местами они какие-то... оплавленные.

Хруп-хруп. Они шли и шли, а длинная череда покинутых дрезин всё тянулась, девяностый год, восемьдесят девятый, восьмой, седьмой...

>>>

- Хоть бы крошка жратвы! - Пако в раздражении уронил руки. - Какой уже год? Семидесятый?

- Семьдесят второй, - сказал Пепел.

Вокруг уже смеркалось, и на небе загорались первые созвездия. Дрезины тянулись сплошной чередой, год за годом. Клеймо Департамента становилось всё вычурней, сам он теперь назывался "Центральное Министерство по Управлению Движением на Железных Дорогах и Магистралях". Над вагонетками топорщились остовы жестяных зонтиков и навесов. Сиденья и механизмы стали массивней и внушительней... но все по-прежнему были сломаны и под чистую ободраны - ни продовольствия, ни воды или горючего, никакой плохо закрепленной или мелкой детали.

Местность вокруг была негостеприимней некуда. Второй день путникам не попадалось ни птиц, ни рептилий, ни насекомых, ни деревьев - даже окаменелых и превратившихся в древесный уголь. Под ногами хрустели сплошные сульфаты, соли и прочие вулканические соединения, слингеру неизвестные. И ни единого водоема, лишь питьевая колонка Департамента, надежно опечатанная, с суровым стальным грифом "1 кварта питьевой воды - 3 ЖД жетона". Железнодорожники, во избежание пьянства, получали зарплату в медных жетонах, припомнил теперь стрелок. И колонка была определенно зарезервирована для них.

[ФОН] /// Frank Sinatra /// CAKE

- К нам идет туча, - сказал индеец.

- Да ладно, - отозвался Пако, выползая из-под дрезины под меткой 1968. Он сказал: -- Только что было ясное небо.

Стрелок оставил собственные поиски и поднял голову. Он втянул носом воздух.

- Не нравится мне это, - сказал он. - На дождь вроде непохоже.

В тот же миг с неба посыпался град.

- ВОДА! - заорал торговец.

- СТОЙ! - крикнул Пепел еще громче. Он подобрал желтую маслянистую градину и сразу уронил ее. Он сказал: - Это не вода.

И принялся стряхивать градины с одежды.

- Что это ты, слингер? - Мексиканец смотрел на него, глупо улыбаясь. Желтый град сыпался ему на плечи и барабанил по макушке.

Индеец понял Пепла быстрее.

- Нужно спрятаться! - сказал он и без приглашения полез под ближайшую дрезину.

Град сыпался всё сильнее, он налетал волнами, покрывая всё, усыпая окрестную равнину. Желтый, мутный, неправильный град.

- Серная кислота, - коротко сказал стрелок, когда все трое улеглись под шестиколесной платформой года 1964-го. - Или что-то едкое, не знаю, что.

Град барабанил по конструкции у них над головами, и струился, и тек, пропитывая железо и смывая ржавчину.

После неправильного града посыпался настоящий ливень, и вдруг равнина вспыхнула огнем. Завороженные, трое путников смотрели, как дымятся в воде неведомые градины, и загораются, и вот уже по всей равнине воспламенялись и горели целые озёра синей, зеленой и малиновой плазмы. Море огня трепетало на ветру и колыхалось. Оно тянулось до самого горизонта, и в его свете было видно, что череда мертвых дрезин и не думает иссякнуть, а тянется бесконечной кавалькадой до самого горизонта, под светом луны, авроры и первых созвездий,ван черная на фоне трепещущих озер и лагун, полных синего, зеленого и красного огня.

>>>

(1х12) Мессия

>>>

Он шел по следу Трикси больше полугода, самовольно покинув Чикаго и нарушив все возможные договоренности с итальянцами. Та наводка, что дал ему старик-индеец на пирсе, номер ее автофургона, привела Джошуа в Виннипег, а оттуда, при содействии местных ацтеков, завела его с единственным провожатым, индейцем-чероки, в непроходимые канадские леса.

Здесь без остановки валил снег, и каждый путник, случайно встреченный ими на пути через заледенелый край, непременно заводил речь о конце света: что-де недаром Иисус обещал вернуться спустя две тысячи лет, теперь время прошло, и он вернулся, и все люди будут умирать от холода, пока земля целиком не замерзнет. От этих разговоров проводник Джошуа впал в чернейшую меланхолию, начал всё чаще прикладываться к бутылке, а потом, однажды вечером, встал и побрел в сосновую чащобу. Та поглотила его в один миг и сомкнулась следом за ним, оставив Джоша любоваться полярным сиянием, горевшим в небе не хуже южной авроры.

В следующие три дня Джошуа потерял несколько фунтов веса и получил свои первые обморожения.