Знак вурдалака

Ванька Каин подсел к столику, за которым расположился Волков.

— Рад, что ты не забоялся прийти, Степан Андреевич!

— Каин? — спросил Волков.

— Я, Степан Андреевич. Знал, что придешь.

— Я-то пришел. А вот ты что задумал? Не могу понять тебя.

— Стало, судьба нас свела, Степан Андреевич. Дело есть до тебя.

— У меня с тобой одни дела? — усмехнулся Волков.

— Одни, Степан Андреевич.

— Никогда я не связывался с такими, как ты. Это Порфирий Кузьмич тебе тайно покровительство оказывает. Не перепутал ли ты чего?

— Ты, Степан Андреевич, не греши на Профирия Кузьмича. Не столь глуп господин Дурново. Он через меня многое знал, и многое мог предвидеть. Свои глаза и уши надобно везде иметь.

— А ко мне, что тебя привело?

— Чую продать меня желает покровитель мой. И дорога у меня одна — к тебе.

— А с чего я стану помогать тебе, Каин?

— А с того что и для тебя петля уготована. И помочь тебе некому. Дурново злоумышляет против тебя.

— Порфирий?

— Ты, Степан Андреевич, думаешь, что сие малый человек. Но нет. Начальник ваш Зотов такоже не знает, кто сей Дурново. Он человек из тайной канцелярии.

— Порфирий Кузьмич?

— Он. А ты не знал того?

— Он письмоводитель только. И чин его невелик — коллежский регистратор.

— Он человек Андрея Ушакова. А за малым чином прятаться сподручнее.

Этого Степан не знал. Вот они тайны сыскной канцелярии!

— Завело тебя дело в Кантемировском доме далеко, Степан Андреевич. Знаю, что ты на меня думаешь, но сие не я за делом тем стою.

— Откуда знаешь про что я думаю? — спросил Волков.

— От графа Дугласа.

— Дуглас знает о моем подозрении насчет тебя? — удивился Волков.

— Он хоть и не персона большая, но кое-чего может. Он просил разузнать, что там происходит. И сведения получил. Людишки в вашей коллегии продажные.

— И что? Сказывай, зачем звал.

— Думал я, некто из атаманов мутит. Думал, нарочно хотят мою голову под топор подвести. Но потом понял, что дело сие много выше, и я в нем токмо мошка малая.

— И я должен поверить тебе на слово, Каин?

— Того не прошу, Степан Андреевич. Знаю, что не сильно жалуешь меня. Но сие дело сложное. «Пахнет» нечистой силой. И готов я все тебе рассказать, что знаю. Но и ты мне помогать станешь.

— Говори!

— Но ты слово дай сначала. Слово твое крепко. Про сие все знают, Степан Андреевич.

— Даю слово!

— Скажу тебе по правде, что не один раз мою шею спасали от веревки. Некогда от петли спас меня граф Дуглас. И потому я помогаю ему. И Дурново мою жизнь берег.

— Сие мне и так известно, Иван. Ты дело говори.

— Ваши чины не хуже татей чужое добро дуванят[45]. А государева кабацкая казна сколь половинится? Знаешь про сие, Степан Андреевич?

— Ты к делу переходи.

— Скажу тебе, что знает граф Дуглас, что в дому Кантемира сталось!

— Дуглас?

— Он ведь желает место при дворе занять хорошее. Но не в милости он.

— Про сие известно всем, Иван. При дворе граф Дуглас не в чести. Такие сведения стоят не много.

— Но Дуглас вернуть милости первых персон желает.

— И сие не новость, Иван.

Каин продолжил:

— Однажды Дуглас проговорился, что де дом Кантемира Антиоха ему интересен. Я спросил его, что там ему надобно? Дом князя небогат и он силы при дворе не имеет. Но Дуглас ответил, что надобное ему было не злато и серебро, коих у Антиоха нет, но некая «Вода жизни».

— Вода жизни? — спросил Волков.

— Так он сказал. Было в роду его матери средство некое тайное. Говорил даже колдовское. Сказал он, что сие средство многих тысяч золотых стоит.

— И Дуглас тебя к дому Кантемира пристроил?

— Не меня, Степан Андреевич. Мне надобно было только помощь оказать одному человечку.

— Какому человечку? — спросил Волков.

— Сказал мне Дуглас, что надобно в дом к Кантемиру человека провести. И провести под видом простого холопа.

— А ты какое отношение к сему имеешь? Ты что ли слуг Кантемиру отбирать стал?

— Я не слуг отбираю, Степан Андреевич. Мне того слугу охранить доверили. Дабы не случилось с ним чего. Он мирка, где слуги обретаются, не знает. Но я знаю его хорошо.

Это Волкову было хорошо известно. Мог Ванька Каин через слуг в любой дом попасть и все что угодно узнать. Умел находить сей разбойник «ключики» к душам человеков.

— Заинтересовал тебя мой рассказ, Степан Андреевич?

— Да. Но не сказал ты, кто сей человек?

— Скажу. Служил он в доме Кантемира под именем Тишки.

— Тишка! — вскричал Волков.

— Тише, Степан Андреевич. Столь громко не говори.

— Я из-за этого Тишки много неприятностей имел. Значит, сей Тишка не Тишка вовсе и не холоп он.

— Знаю я, кто он.

— Знаешь имя его?

— Что толку в имени? Я знаю кто он! Сие побочный сын князя Черкасского. Тот самый, что болен чахоткою. Говорят, что вскорости сия чахотка его в могилу сведет.

— Так! И Тишка болен был.

— Все верно, Степан Андреевич. Виш сколь много полезного я знаю.

Волков проговорил вполголоса:

— Получается, что сын Черкасского искал в доме Кантемира Воду жизни?

— Должно быть так.

— И Дуглас помогал ему в этом? — спросил Волков.

— Того доподлинно не ведаю, сударь, — ответил Каин.

— А твоя роль во всем какая?

— Я наблюдал за ним и помогал когда надобно. Но в сам дом Кантемира не заходил, — ответил Каин.