Знак зодиака

Нэинри бежала вперед, то и дело спотыкаясь о ветки и кочки, падая и вновь поднимаясь, скатываясь в овраги и выбираясь из них, перелезая через поваленные бурями деревья и находя места, где хуже всего слышны ее шаги. Под подошвами пружинил толстый многолетний слой сосновых иголок, ноги путались в мокрой цепкой траве. Девушка остановилась, когда легкие стало немилосердно резать от нехватки воздуха, и сразу закашлялась, часто дыша. Щеки жгло от быстрого бега. Нэи спряталась в кустарнике, опустившись на корточки, и постаралась прислушаться. В лесу было тихо, только тяжело скрипели сосны и шуршала листва кустарников, да еще изредка вскрикивала какая-нибудь птица. Небо было затянуто облаками, и, казалось, вся жизнь замерла без солнца. Ветер дул со стороны деревни, и Нэи бы узнала, если бы ее по-прежнему преследовали, но никаких чуждых тихому лесу звуков не было слышно. Должно быть, после того, как нашли очередного спящего, мужчины побоялись заходить глубоко в чащу. Нужно было возвращаться в деревню. Девушка поднялась с земли и поспешно отряхнулась. С одежды посыпались иголки, веточки и сухой песок. Вьющиеся волосы выбились из косы и запутались, в них прятались сухие листья. Нэинри решила оставить вычесывание листьев до лучших времен и торопливо огляделась, стараясь определить, где она оказалась. Места были незнакомые. Девушка находилась в широком овраге с пологим спуском, вокруг росли папоротники и маленькие кустики с серыми, как мох, листьями, чуть розоватыми по краям, и такого же цвета ягодками под ними – ягодами бэй. Стволы сосен, в солнечную погоду казавшиеся выплавленными из янтаря, выглядели теперь темными и мрачными. Нэинри огляделась, нашла собственные темнеющие во влажном мху следы, уходящие в заросли папоротника, и решила следовать им.

Она выбралась из оврага, но на самой его кромке цепочка следов разветвлялась на две, убегающие в разные стороны. Девушка изумленно смотрела на них некоторое время, пока на ближайшем дереве не засмеялась по-человечьи птица. Нэи вскинула голову вверх и увидела только мелькнувший среди ветвей деревьев алый хвост. Мысленно прокляв про себя духов этого леса, она принялась вновь созерцать две цепочки следов, стараясь определить, какая из них настоящая. Этого не получалась, и девушка посмотрела на небо, силясь определить свое положение по солнцу. Не вышло и этого: дневное светило было скрыто облаками. Тогда девушка решила пойти наугад по первой цепочке следов, стараясь найти поблизости поломанные ветки или примятую траву, или клочок собственных волос на сучке – хоть какой-то признак своего здесь присутствия. Но ничего такого Нэи найти не смогла. Поломанных веток было более, чем достаточно, но вряд ли она сломала их, а в траве не было никаких следов. Тогда, опасаясь окончательно заблудиться, девушка вернулась к оврагу и увидела, что все следы пропали, будто бы их и не было. Тогда Нэи прокляла духов леса во второй раз. Звать кого-нибудь на помощь ей и в голову не пришло – помощь она вряд ли отыщет, а вот врагов – вполне возможно. На всякий случай девушка нарвала ягод бэй, которые здесь росли в изобилии, и рассовала их по карманам. Если появятся Тени, ей хотя бы будет чем откупиться. Ладони и пальто от сока раздавленных ягод были все в синеватых подтеках. Помощи было ждать неоткуда, и Нэи побрела через лес, в ту сторону, откуда, ей казалось, дует ветер – деревня находилась с наветренной стороны. Девушка старательно ловила звуки тихого леса в надежде услышать голоса – но, кроме скрипа сосен и шепота листвы, не было больше ничего.

Нэи вдруг вспомнила причину, по которой убежала из дома.

"Хочу, чтобы люди меня любили!". Как глупо! Аскель и Селла – единственные, кто ее любит, и единственные, кому не все равно. Даже Шиль, которая слишком глупа, чтобы получше вникнуть в то, что у них с братом со знаками зодиака, и то на нее наплевать.

"Знаки – только легкая причина. Даже если бы Аскель не был овном, мало что изменилось бы. Они и друг с другом такие", – подумала Нэи, вспомнив, как беспечно Шиль разбила чужие бутылки с вином.

Вино стоило денег, а с деньгами из-за войн уже давно было плохо. Большую часть урожая забирали на мифический фронт, которого никто никогда не видел. Соседи Шиль продали бы вино, и получили бы за это немалые деньги, если оно было хорошее. Эти люди наверняка не очень-то ладно живут, впрочем, как и все в деревне. Шиль и не подумала об этом – ей было на них плевать, как и на Нэи. Как и самой Нэи на всех остальных.

"Селла волнуется. Точно волнуется", – озабоченно подумала Нэи и решительнее побрела через лес, все также старательно прислушиваясь.