Знахарка

И ей бы сплести для воина наузу, подобную той, что она повязала на запястье Анки, да Ярослава не решалась. Чужак. И примет ли помощь лесных богов, не откажется ли от нее, отвернувшись да отойдя к праотцам? Знахарка не знала.

Она так утомлялась, что едва могла говорить. Благо, Крайя давно в хлев не заходила, позволяя внучке самой заботиться о нехитром хозяйстве, - слабая уж была для такой работы.

Яра посидела всего минуту - и снова на ногах.

Схватила лукошко. Бросилась из избы. Чем скорее наберет почек сосны, тем скорее вернется домой. Отвары нужны. Их можно обменять на молоко, которого лишились знахарки после пропажи козы. А там, глядишь, и зима скончится.

И девка заспешила в лес.

Срезала побеги так скоро, что поранила палец. Наспех перевязала - и дальше. На боль не обращать внимания!

- Яра!

Знахарка так задумалась, что не услышала шагов Свята. А может, он нарочно подобрался к ней тайком, потому как знал: сбежит. В любом случае, деваться ей было некуда.

- Яра! - Он резко развернул ее к себе и схватил лицо в ладони: - Не могу больше ходить за тобой!

- Так не ходи! - Огрызнулась та, но тут же пожалела: он ведь не виноват в том, что любит.

- Не могу, Яра. Без тебя мне тяжко.

И он наклонился к губам знахарки, пытаясь вырвать у нее мимолетный поцелуй. Только молодая знахарка сражалась так отчаянно, что Свят выпустил ее:

- Все еще сердишься?

- Нет! Точнее - да. За чувства, что будишь! Мне тоже тяжко, Свят. Аль не видишь? Но лучше так, чем молча выть в подушку, когда уйдешь!

Яра вырвалась из его рук, примирительно сказав:

- Мы всегда были друзьями. Нынче не тот час, чтоб все менять. Пойдем, Свят, мне еще много сделать надобно.

И она зашагала по тропке, не расслышав ответ друга:

- Ты иди, Ярушка. А я тебя в обиду не дам. Ни отцу, ни селянам.

Он помог знахарке собрать полные лукошка почек и донес их до избы, помахав на прощание ей и выглянувшей Крайе.

- Хороший хлопец, - проговорила та, забирая у Яры одно лукошко. - И любит тебя. Чем не нареченный? Отчего не разом?

- Не могу я, бабушка. Судьба у него другая. Обещан он. Заринка слово взяла, что не трону.

- Дура ты, девка. О своем счастье надобно думать. А не о заринкином. Коль любишь - люби. А нет - дай жизни.

- Я и даю, - устало отмахнулась Яра. - Пусть берет, коль надо.

И она направилась в избу, забрав с собою лесной скарб. Взобралась на чердак, и, осторожно ступая меж чистых тканин, разложила собранные почки. Повернула старые, проверив, что уже посохло. И собрала сухие. Их перемолоть - и будет целебна. А она нужна, в селе хвори.

Знахарка быстро спустилась к Анке и стала перевязывать раны:

- Просыпайся, хорошая моя. Твой муж уже извелся, дитя плачет, - Яра знала, что девочка досталась Анке от первого шлюба храмовника, когда его жена померла. Но она видела, что та искренне полюбила кроху, да и малая привязалась к бабе всей душой. - Нужна ты им.

Она погладила ту по голове и поднесла бульон к губам:

- Давай, Анка, живи, - по каплям свежее варево отправлялось в полураскрытые губы больной, - не час тебе гибнуть.

Допоив бабу, она остановила руки над ранами. Кто знает, может, повезет? И если снова пробудить в руках тепло, которое до иголок...

В селе давно говаривали, что раны у Яры затягиваются скорее. Может, и есть целебна в ней? Науза вон у нее получилась - так сказала Крайя, но Ярослава и сама это понимала. Чуяла мощь заговоренных ниток. И избавление Анки - пока еще осторожное, несмелое. Но ему только дать часу...

Молодая знахарка снова вспомнила о колючем тепле в ладонях, что лечило воина. И о видении, возникшем после. Только бы Анка опосля не заговорила в селе о ее целительстве, не вспомнила о нем. Потому как храмовник не поблагодарит за спасение жены да матери малечи. Разложит костер, да сам огонь разведет...

- Ярка! Ярка! - Нег влетел в избу, забыв захлопнуть за собою дверь. - Сюда!

Знахарка поднялась и с укором проговорила:

- Притвори дверь, чертенок! Весь жар из избы выпустишь.

Она подошла к скачущему на одной ноге мальцу, и коснулась потного лба:

- Не скачи, негодник! Мокрый уже. На двор выйдешь - хворь схватишь. Что тогда?

Нег чуть угомонился, но продолжал заискивающе мельтешить перед Ярой, крутясь как волчок:

- Дай пряника, скажу диковинку! Пряники есть?

Он подпрыгивал то на одной ноге, то на другой, и скоро под ним оказалась небольшая лужа из талого снега.

- Вот прознает Крайя, что ты воды нанес, будет тебе пряник!

Нег остановился и виновато поглядел под ноги:

- То ж не лужа. Так себе, пару капель.

- Ладно тебе, - знахарка бросила тряпку на пол и протянула мальчугану сласть: - на вот, угощайся.

Она принялась оттирать талый снег, как вспомнила:

- Так что за диковинку ты хотел сказать?

- Фикофинку? - Юнец снова скакал, придерживая ладошки у рта - чтоб пряник не выпал, - а, так это.

Он сделал паузу, чтоб прожевать остатки лакомства и сказал:

- Во дворе Свят дерется.

- Свят? - Яра не верила ушам. Нехорошее предчувствие затаилось в груди, и знахарка, забыв о грязном поле, поднялась с колен: - С кем?