Знаки и знамения

– Сладко спи, мой малыш, и луну в свое сердце впусти, она высушит слезы и боль твою утолит. Когда утром погаснет последняя звезда, солнце снова засияет в небесах. А пока спи, мой малыш, засыпай, впусти любовь в свое сердце и смело мечтай. Пока спи, мой малыш, засыпай.

С каждой минутой моя паника росла, тьма становилась гуще, и мне казалось, что я одна на целом свете. Когда распахнулся люк, я вздрогнула. Была еще ночь. Или уже. Кто-то спустился по лестнице, но ничего не говорил. Инстинктивно я поняла, что это не папа, не брат и не сестра. Мне хотелось кричать, но от слез и голода совсем не осталось сил. Я описалась и стыдилась своей слабости.

– Не бойся, – сказал незнакомец.

Мне не было его видно, однако он взял меня за руку, и вскоре мои пальцы обхватили глиняную кружку. Я быстро все выпила. Потом мужчина помог мне снять одежду, укутал в теплое одеяло. И в конце концов у меня на ладони появился мягкий хлеб. Я не спрашивала, кто этот человек и как он меня нашел.

– Я не могу остаться, – тихо произнес он. – Но вернусь. Ты меня дождешься?

После того как я кивнула, незнакомец не ушел сразу, а обнял меня за плечи. Я знала, что он ничего мне не сделает и прижалась к нему. Тихим мелодичным голосом мужчина начал рассказывать историю, отведя мои волосы в сторону.

– Жила-была принцесса. Она жила в стране, далекой от людей, среди медведей и волков…

Я закрыла глаза и вдохнула его запах. А затем почувствовала едва заметную боль в шее…

Воспоминание исчезло так же внезапно, как и появилось, и я распахнула глаза. Мне знаком этот запах. Он стал таким же привычным, как мой собственный, поскольку мужчина, который защитил меня в детстве, – это Николай. Я снова закрыла глаза и не открывала их, пока стригой нес меня обратно в замок, где уложил на мою кровать. Он всегда знал, кто я. Он был со мной в ту страшную ночь. Он укусил меня и, наверное, усыпил. Николай знал мой запах и искал меня. «Я именно там, где хочу быть. Если бы мог, пришел бы гораздо раньше». Так он сказал мне, когда мы в первый раз увиделись в «Мерлине». Тогда я посчитала эту фразу странной, но теперь она наконец обрела смысл. Николай искал меня, потому что точно знал, кто я. Знал, кто мой отец. И знал, кто я такая. Все время, еще до меня самой. Это не я лгунья, это он лжец.

Глава 22

ЗАМОК КАРАЙМАН В АРДЯЛЕ

Попытка просто открыть глаза вызвала у меня стон, но я все равно заставила себя это сделать. Я лежала на животе в своей постели, а на тумбочке горела одна-единственная свеча. Занавески были задернуты, так что я не могла определить время суток. На стуле рядом со мной сидел усталый, встревоженный и невероятно печальный Кирилл. На меня навалились воспоминания прошлой ночи. По щеке скатилась слеза.

– Ты очнулась, – выдохнул брат, и облегчение в его словах было почти осязаемо. – Как же я боялся. Алексей не имел права так поступать.

Я опять закрыла глаза, потому что держать их открытыми оказалось слишком сложно. Алексей помог Мелинде и Раду похитить меня. Видимо, он рассказал им о метке, а сам узнал о ней от Николая. Предательство оставило глубокую рану на моем сердце. Они все вместе это спланировали? Чтобы спасти Ардял и Селию? Николай говорил мне, что ради сестры пойдет на все. Вот только почему они не дали Раду и Мелинде довести дело до конца?

– Что с Селией? Она… – я не смогла договорить предложение.

– Она жива, – ответил Кирилл. – Не знаю, как ей это удается, но ее дух силен и цепляется за ослабшее тело.

– Мелинда и Раду собирались разрушить проклятие Селесты. – Слова с трудом срывались с моих губ. – Они утверждали, что я бессмертна. И хотели лишить меня этого бессмертия. Хотели забрать его себе. – Последние предложения едва можно было разобрать.

– Я знаю. Тебе надо отдохнуть. – Он погладил меня по волосам.

Почему он об этом знает? Я попробовала пошевелиться, но тело как будто больше не принадлежало мне, оно полностью онемело. Зато мысли и воспоминания постепенно прояснялись. Воспоминания! Они вернулись. Блокирующие их чары рухнули.

– Кирилл, – прошептала я. – Я вспомнила. Обо всем.

– Я рад.

Я открыла глаза:

– Я никогда тебя не забывала.

Брат подался вперед и поцеловал меня в щеку.

– Я тебя тоже, Вал. – Мне на щеку капнуло что-то теплое. – Ни на день.

– Теперь все будет хорошо, правда? Мы сбежим.

– Да. Теперь все будет хорошо, – согласился он, однако его голос прозвучал странно и глухо. – Давай я еще раз взгляну на раны. – Лишь сейчас я обратила внимание на ткань, закрывающую мою спину. – Нельзя, чтобы они воспалились.

Кирилл снял повязки и мягко нанес на кожу охлаждающую мазь.

Я сжала губы, но не смогла сдержать стон. Все болело. Искусанные губы, изрезанная спина, голова, тело.