Знакомство с Раем Джона Мильтона

Геройство, всенародную хвалу:

Превеличайших вергнут с этих скал;

Иль искусим, природнейший позыв

Дав утолить с природою в ладу.

Мне ведомо: взалкал Он во краю

Пустынном, где вполне безвестна снедь;

Я стану блазнить, выиграть стремясь

В единоборстве с Ним хотя бы пядь.»

(Книга Вторая: 225–234)

“[…]with manlier objects we must try

His constancy-with such as have more shew

Of worth, of honour, glory, and popular praise

(Rocks whereon greatest men have oftest wrecked);

Or that which only seems to satisfy

Lawful desires of nature, not beyond.

And now I know he hungers, where no food

Is to be found, in the wide Wilderness:

The rest commit to me; I shall let pass

No advantage, and his strength as oft assay.”

Сначала они искушают Христа едой, затем они пытаются пробудить в нём стремление к «славе, почестям и обожанию народа». Христос, который страдает от голода, видит сон о пиршестве. Когда он просыпается, перед ним раскинут «стол, полный яствами». Отказываясь от «хитрости» искусителя, Иисус отказывается от материализма и светской власти, которая представляется в виде скипетра: «тот, кто правит над собой и держит под контролем Чувства, Желания и Страхи, – тот более достоин быть королём»:

«[…] Что, ежели презрел Я наравне

Богатства и венцы? Короны суть

Злаченые терновые венцы,

Даятели опасностей, забот,

Ночей бессонных, всяческих тревог;

Всех подданных ложатся бремена

Царю на рамена – посколь царит,

А честь его, и слава, и хвала –

Тягот раздельных общий вес нести.

Но кто собой владычит, обуздав

Стремленья, страхи, страсти – дважды царь; […]»

(Книга Вторая: 457–467)

“[…] What if with like aversion I reject

Riches and realms! Yet not for that a crown,

Golden in shew, is but a wreath of thorns,

Brings dangers, troubles, cares, and sleepless nights,

To him who wears the regal diadem,

When on his shoulders each man's burden lies;

For therein stands the office of a king,

His honour, virtue, merit, and chief praise,

That for the public all this weight he bears.

Yet he who reigns within himself, and rules

Passions, desires, and fears, is more a king-[…]”

Книга Третья

В Книге Третьей Сатана обращается в своём обольщении к славе и знаменитости, но Христос отвергает земную славу как лживую, деградирует военных героев в их заслугах и прославляет духовный героизм вместо военного. С вершины высокой горы Христос обозревает античные царства, над которыми ему предлагается быть властителем, ведущим бесчисленные войска, которые также представлены его взору. Христос не впечатлён этим видом «хвастовства»:

«[…] Что слава, коль не суета молвы,

Не льстивая хвала народных толп?

А что народ, аще не жвачный скот,

Не смерды, что достойному хулы

Возносят гласом велиим хвалу?

Хвалу поют, не ведая, чему,

Не ведая, кому – другим вослед;

И сладко ли от сброда чтимым быть,

Молвою стать, осесть на языке

У черни, чья хула – уже хвала?

Хула – удел приверженцев добра. […]»

(Книга Третья: 46–57)

“[…]For what is glory but the blaze of fame,

The people’s praise, if always praise unmixed?

And what the people but a herd confused,

A miscellaneous rabble, who extol

Things vulgar, and, well weighed, scarce worth the praise?

They praise and they admire they know not what,

And know not whom, but as one leads the other;

And what delight to be by such extolled,

To live upon their tongues, and be their talk?

Of whom to be dispraised were no small praise-

His lot who dares be singularly good.[…]”

Книга Четвёртая

Сатана продолжает свои искушения в Книге Четвёртой и представляет Христу Римскую Империю, в которой ему предлагается стать императором:

«[…] По-царски одаренный, Ты б легко,

Явившись в Риме, начал череду

Деяний славных, и очистил вмиг