Знакомство с разумной религией Иммануила Канта

Спасительная вера принимает два условия для своей надежды на благословенность: одно относительно того, что она сама по себе не в силах дать, а именно законное отпущение совершённых действий (перед судьёй); другое относительно того, что она должна дать, а именно обращение к новой жизни, покоящейся в своей обязанности. Первое условие есть вера в правосудие (отпущение вины, покаяние, примирение с Богом); второе есть вера в возможность стать угодным Богу в последующем добром ведении жизни. Здесь появляется замечательная антиномия человеческого разума с самим собой, замечает философ. Во-первых, если предположить, что правосудие за человеческие грехи совершилось, если это зависит от веры, то человек не страдал бы ни мгновения относительно своих преступлений. Человек не в состоянии представить это возможным иначе как эта вера сама дарована ему как нечто, относительно чего разум не нуждается в дальнейшем объяснении. Если, таким образом, историческое знание об этом правосудии принадлежит церковной вере, тогда как улучшенное ведение жизни принадлежит чисто моральной вере как условие, то чисто моральная вера должна по необходимости быть выше церковной. Во-вторых, человек от природы коррумпирован, на каком же основании он может строить свою надежду стать угодным Богу? – задаётся вопросом Кант. Когда вопрос заключается не в том, что происходит сначала в проявлении нашей воли физически, а в том, что предпочитается морально, – иными словами, принимаем ли мы решение из веры в то, что Бог совершил для нашего блага, или из нашего осознания того, что мы должны совершить (что бы то ни было) для того, чтобы стать богоугодными: нет колебаний относительно последнего выбора, решает Кант. Поскольку завет исполнять наш долг является безусловным, становится необходимым, чтобы человек принял этот завет как своё побуждающее начало, как основу своей веры, то есть чтобы он начал с улучшения своей жизни как верховного условия, только при наличии которого спасительная вера может прибыть, заключает философ. (Religion 125)

Церковная вера, будучи исторической, с правом устанавливается по первому принципу. Однако, поскольку она есть лишь двигатель для чистой религиозной веры (что и является конечной целью), – то, что лежит в этой вере и что практически представляет условие, а именно начало действия, должно быть первым: начало знания или теоретическая вера привносят лишь объединяющий фактор и завершение для начала действия, отмечает философ. Согласно первому условию, вера (а именно вера в замещающее удовлетворение) предусматривается быть обязанностью для человека, тогда как вера в доброе ведение жизни, которое привнесено в него через высшее вмешательство, предусматривается как благодать, ниспосланная ему. Согласно второму принципу, обратное истинно: Доброе ведение жизни (высшее условие благодати) есть безусловная обязанность, тогда как удовлетворение свыше есть относящееся к благодати. (Religion 126) Антиномия является лишь поверхностной, объясняет Кант: только на основе непонимания одна и та же идея, взятая в соответствии с разными отношениями, воспринимается как два различных принципа. (Religion 127) Налицо имеется необходимое следование физической, и в то же время моральной предрасположенности в нас – последняя есть основание и в то же время толкователь всех религий – это следование, что в конце своей истории религия освободится постепенно от всех эмпирических основ постановлений, всех уставов, покоящихся на истории и объединяющих людей временно для продвижения добра через посредничество церковной веры, заключает Кант. (Religion 128) Основа для перехода к новому порядку вещей должна лежать в принципе чистой религии разума, как откровение (хотя и не эмпирическое), навсегда занимающее место во всех человеческих существах, и эта основа, однажды осознанная зрелым размышлением, будет нести с собой, как это есть работа для людей, через постепенную реформацию; поскольку, если помыслить о революциях, которые могут сократить время свершения реформаций, то они остаются во власти Провидения и не могут быть совершены соответственно плану без ущемления свободы, замечает философ. (Religion 129)