Знакомство с Тишковым

Венька уже не доверяет высокопарным речениям Узелкова и Сумского, маскирующим — в чем он все более убеждается — равнодушие, эгоизм, карьеристский расчет.

Комсомольское собрание важно автору еще и потому, что отныне Венькина любовь неотделима от его дум, устремлений, дел. Она подтверждает цельность и целеустремленность его натуры.

Рассказчик с увлечением и симпатией вспоминает Веньку. Но всего дороже ему безупречная чистота, честность друга во всем — в каждом шаге, помысле, поступке.

Честность Веньки бескомпромиссна — она все непримиримее. Она и становится камнем преткновения. Ее атакуют с разных сторон, из-за нее вспыхивают споры, возникают разногласия, разгорается конфликт, приведший к горестной развязке.

Венька часто думает о будущем, не сомневаясь: «Коммунизм наступит очень скоро». Потому ему особенно отвратительны ищущие окольную тропку. Встречая таких, он мрачнеет, все больше уходит в себя.

После спора с Узелковым его надежды связаны лишь с Юлей, ее зовет он в тяжелом сне, когда загноившаяся рана приковывает к больничной койке. Сохранить честность в отношениях с Юлей, не допустить не то что лжи — малейшей недосказанности. И после тяжких раздумий он пишет письмо. Он жаждет «чистой, как родник, жизни», непохожей на ту, какой довольствуются другие, допуская неискренность, обман, двоедушие. Ему необходимо взаимопонимание, духовная близость. Он трогательно бережен к любимой. Пусть она не торопится — хотя Венька исступленно мечтает о скором ответе, — пусть делает так, как сочтет возможным, даже форму ответа пусть выберет такую, которая для нее менее обременительна и не заставит ее волноваться так, как волнуется он «в эту душную ночь».

Посылая Юле комсомольский привет, называя ее товарищем, Венька не только платил дань своему времени. После собрания, когда Юля стала рядом с ним против Сумского, он не сомневался: она впрямь товарищ. Не просто «товарищ», а «любимый». Дописывая письмо, бесстрашный Венька «робко» глядит в ее «честные, таинственные глаза».

Он все-таки ошибся, чего-то не понял, не угадал в девушке.

Ослепленный безоглядной любовью, он довел собственную щепетильность до оскорбивших Юлю, не нужных ей уведомлений. Она ждала не нелепых признаний — самого Веньку. Ждала — и не дождалась…

Юля ближе Веньке, чем он предполагал и мечтал. Но убедиться в этом ему уже не довелось. Письмо было отправлено накануне решившей Венькину участь, тщательно и смело подготовленной им операции поимки «императора всея тайги» Воронцова.

Венька Малышев побеждает всесильного Воронцова не только смелостью, изобретательностью — он и здесь действует соответственно своим принципам гуманности и терпеливого доверия. Для него поимка «императора» — новый шаг к общему очищению жизни.

Готовя ловушку для «императора», Венька прибегает к помощи Лазаря и бедняков-крестьян, желающих вырваться из бандитского омута. Участие в операции Лазаря Баукина гарантировало от излишнего кровопролития. А помимо того, раз и навсегда отрывало Баукина от бандитов.

Для начальника же угрозыска помощь недавних членов банды в поимке главаря — лишь ловкий тактический профессиональный прием, лично его ни к чему не обязывающий. Дружба Веньки с Баукиным — что-то странное, настораживающее, какое-то чудачество. Начальник не мог и не хотел отрешиться от недоверчивого презрения к вчерашнему бандиту.

Начальник менее всего озабочен судьбами мужиков из тайги. Это не его печаль. Он думал о престиже угрозыска, о собственной славе. Ради этого, ради укрепления своего авторитета, ради вожделенных наград следовало прежде всего умалить роль Баукина.

Случилось самое для Веньки страшное — без всякой практической надобности нарушено его обещание Лазарю: телегу с Воронцовым, охраняемую Баукиным и схватившими «императора» мужиками, окружает милицейский конвой.

Веньке стало как-то не по себе и из-за предательства, совершенного любовницей «императора». Он сам толкнул Кланьку на такой шаг и не жалел об этом — то был верный и наименее кровавый способ схватить грозного атамана. И все-таки…

В те дни Венька, как никогда, остро ощущал собственную любовь, думал о ней, и любовная измена, даже идущая во благо, вызывала в нем смешанное чувство.

Чем более досадный для Веньки оборот принимала история с Воронцовым, вернее, с Баукиным, тем настойчивее обращалась его мысль к Юле.

Венька не признавал христианского всепрощения, бывал тверд, подчас — беспощаден. Прибегал к хитрости, даже обману, принимая суровую неизбежность крутых мер. Но только в бою, во имя победы.

Существовала граница, отделявшая то, что он хотел и считал нужным делать, от того, что решительно отвергал. Венька никогда не мирился с несправедливостью, не знал для нее оправдания. Теперь же при нем вершилась жестокая несправедливость по отношению к Лазарю, его товарищам, и сам Венька невольно выглядел обманщиком.

Потрясение было настолько велико, недоумение так горько и беспросветно, что умный, чуткий Венька совершил тяжкий просчет. Потерял веру в Юлю, допустил мысль, будто она передала его письмо Узелкову.