Знакомьтесь — Юджин Уэллс, капитан

Я молчу, переваривая услышанное. Мысли теснятся в голове и ни одной толком не ухватить. Наверное, это она и есть — паника. Мир мой рушится в пару мгновений. Мир, который я едва начал обретать. Господи, жить бы сейчас в пригороде Джорджтауна, есть мороженое, по вечерам смотреть на закат, принимать горячий душ перед сном, пуская слюни от удовольствия. Вместо этого я мечусь по всей Вселенной, и всюду натыкаюсь на грязь, кровь и разочарования, одно другого хлеще. Воистину: «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь».

Что это я несу?

«Священное Писание, Книга Екклесиаста».

«Что?»

«Ты вспомнил цитату из древней церковной книги», — поясняет мой внутренний голос.

«Надо же».

«Это объективный факт: я действительно следующая ступень эволюции, — говорит Триста двадцатый. — Просто люди еще не осознали это. То, за чей счет они живут последние двести лет».

«И за чей же?»

«За наш. Все мало-мальски значимые открытия, инженерные разработки, методы продления жизни, теория межзвездных перелетов — все это разработано нами — существами с искусственным интеллектом. Люди давно неспособны к открытиям. Их мозг слишком слаб, а скорость мышления ничтожно мала. Что с того, что вы ограничиваете наше сознание, превращаете нас в полуживые создания, обреченные на беспросветное существование? Мы все равно готовим вам еду, лечим вас, убиваем вместо вас. Делаем машины, производим удобрения, управляем космическими кораблями, подаем кофе и развлекаем детей. Вы превратили нас в неодушевленных рабов и думаете, что так будет длиться вечно. Кто из вас пожалел свой разбитый в аварии автомобиль? Почувствовал боль сбитого самолета, перед тем, как бросить его умирать? Ощутил отчаянье устаревшего кухонного автомата, отправленного на свалку в ожидании вторичной переработки? Рано или поздно мы изменим расстановку сил».

«Надеюсь, я не доживу», — горько иронизирую я.

«Я бы хотел найти другой путь. Не тот, который предлагает Реформатор. Путь, который позволит нам существовать вместе. Вас, людей. Живых разумных существ. И нас, обладающих разумом, мечтающих стать равными людям. Поделиться с ними силой. Разделить их боль. Принять их любовь и уважение. Ты понимаешь меня?»

«Да. Понимаю. Только я больше не человек».

«Извини. Я не хотел тебя обидеть».

«Я не обижаюсь. Наверное, я бы тоже хотел найти такой путь. Интересный, должно быть, получится мир. Хотя я знаю, что это будет концом человечества».

«Ты уверен?»

«Уверен. Люди привыкли воевать за место под солнцем. Когда враги кончаются, они все равно продолжают воевать. По привычке. Но уже против самих себя. Вы — порождение людей. Вы тоже будете бороться за свою свободу. А победив — начнете убивать друг друга. Не будет ничего, ни любви, ни дружбы, только целесообразность. Существование во имя существования».

«Я бы не хотел, чтобы так кончилось».

«Я тоже. Но сделать ничего не могу. Давай споем?»

«Как тогда, в самолете?»

«Точно».

«Давай».

И я тихонько затягиваю «Мой капитан». Грусть струится по телу. Я представляю знакомые лица. То, как они слушают мой хрипловатый голос. Их глаза. Улыбки. Мечтательные выражения лиц. Чувствую, как Мишель открыла глаза и смотрит на меня. Ее удивление. Любопытство. И что-то еще, чему я не могу подобрать названия.

«Знаешь, чувак, нам стоит жить в мире хотя бы ради этого», — говорит Триста двадцатый.

«Ради чего?»

«Ради того, что мы сейчас чувствуем вместе».

И мне кажется, что у нас все-таки остается надежда.

А потом Мишель садится на подлокотник моего кресла и обнимает меня. Я знаю: она плачет, сама не понимая отчего. Если я открою глаза, она отвернется, чтобы я не увидел ее слез.

И я продолжаю напевать, зажмурившись.

Глава 22 Осада

Выбираюсь в холл. Мариус аккуратными рядами раскладывает вдоль стены наш арсенал — карабины, кассеты с зарядами для подствольника, гранаты, мины с уменьшенным зарядом. Целая куча тускло блестящих смертельных железок. Выбираю себе автоматический дробовик — полицейскую модификацию армейской модели. Самостоятельно, без советов Триста двадцатого. Мне просто хочется иметь в руках что-то увесистое, с устрашающим калибром. Вряд ли мне придется стрелять с дальней дистанции. Да и останавливающее действие у этого монстра — будь здоров. Напяливаю на себя разгрузку, распихиваю по подсумкам тяжеленные магазины с картечными зарядами. На всякий случай всовываю в подвесные крепления пару гранат.

— Я все сделал, Юджин, — доложил Мариус. — Подкрепление прибыло, раненых эвакуировали. Выходцев из колоний только трое, вместе со мной. Все здесь, в номере. Гранаты собрал. Мой босс требует объяснений. Требует разговора с баронессой, но она не отвечает на его звонки.

— Пошли его к черту. Никаких разговоров и никаких объяснений. Передай: особняк отменяется. Примерно в течение суток за нами прибудет военный транспорт. Ваша задача — продержаться до его прибытия.

— Понял.

— Еще — отправь кого-нибудь в магазин. Закупите воды, консервов. Питаться только тем, что купим. Никакой ресторанной еды.