Читаем Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира полностью

«Едут они дальше — и видят озеро, широкое и чистое. А посреди озера, видит Артур, торчит из воды рука в рукаве богатого белого шелка, и сжимает она в длани своей добрый меч.

— Глядите, — сказал Мерлин, — вон меч, о котором говорил я вам. Тут видят они вдруг деву, по водам к ним идущую.

— Кто эта дева? — спросил Артур.

— Это — Владычица Озера, — отвечал Мерлин. — Есть на озере большая скала, а на скале той стоит прекраснейший из замков, богато убранный. Сейчас дева эта приблизится к вам, и вам надлежит говорить с нею любезно, дабы она отдала вам тот меч.

Вот приблизилась дева к Артуру и приветствовала его, а он ее.

— О дева, — сказал Артур, — что это за меч держит вон та рука над водой? Хотелось бы мне, чтобы был он мой, ибо у меня нет меча.

— Сэр Артур, — отвечала девица, — меч этот мой, и, если вы отдадите мне в дар то, что я у вас попрошу, вы его получите.

— Клянусь, — сказал Артур, — что подарю вам, что бы вы ни попросили.

— Хорошо, — согласилась дева, — войдите вон в ту барку и подгребите к мечу и можете взять его себе вместе с ножнами. А я попрошу у вас обещанный дар, когда придет срок».

В первой книге происходит созидание и обустройство того мифопоэтического пространства, в котором потом будут развиваться сюжеты и действовать легендарные рыцари, но в основание этого пространства уже закладываются, как водится, начала и знаки будущей катастрофы.

Ко двору прибывает с визитом леди Моргуаза, жена короля Лота Оркнейского, одного из соперников Артура в борьбе за власть, и четверо ее сыновей: Гавейн, Агравейн, Гарет, Гахерис. Король Артур не устоял перед чарами ее роковой красоты; они вступили в связь, не зная еще, что приходятся друг другу сестрой и братом со стороны матери Артура, леди Игрейны. От этой вдвойне преступной связи — измена и кровосмешение! — родится внебрачный сын короля, сэр Мордред, который впоследствии сыграет самую роковую роль в истории королевства.

Король Лодегранс отправляет Артуру свою дочь, будущую королеву Гвиневеру, и с ней тот самый Круглый стол, которому суждено стать одним из самых прославленных символов в мировой культуре. Его форма многозначна: это и равенство всех членов рыцарского сообщества, характерное для социальной культуры кельтской архаики, лишенной тяжеловесной иерархичности и авторитаризма; это и колесо времени, и круг мироздания, замкнутый в вечный цикл рождений и смерти. За этим столом есть сто пятьдесят мест. Сотню рыцарей прислал вместе со свадебным подарком дочери король Лодегранс, сорок восемь собрал Мерлин. Еще одно занял племянник Артура, сэр Гавейн, которого король произвел в рыцари. Незанятым осталось только одно сидение. Когда все места будут заполнены, колесо бытия повернется, начиная обратное движение от гармонии к разрушению, от совершенства — к хаосу и новому совершенству.

Появляется наконец и леди Игрейна, мать короля Артура; она до конца открывает тайну его происхождения. Леди сопровождает ее дочь, фея Моргана — кельтская Морриган, воительница и колдунья из Племен Богини Дану, здесь явленная в образе недоброй волшебницы; удивительно, как от века до века меняются маски, словно одни и те же герои проживают несколько жизней! Моргана позже погубит Мерлина; он сам предрек и свой конец, и смерть короля Артура: «мне предстоит погибнуть позорной смертью: быть заживо зарытым в землю; вы же умрете смертью славной».

К концу первой части все герои, символы и артефакты расставлены по местам.

Вторая книга романа называется «Повесть о благородном короле Артуре, как он стал императором через доблесть своих рук». Она посвящена дальнейшему укреплению его власти и признанию ее Римом и Западной Церковью; настоящие же рыцарские приключения начинаются в третьей части: «Славная повесть о сэре Ланселоте Озерном».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука