Знаменитые русские о Флоренции

Утро. Золотой свет, тонкой струйкой, сквозь зеленые жалюзи. В комнате полутемно, прохладно; мягкий и зеленоватый отсвет на стенах, трюмо, на каменном полу. На столике букет фиалок. Миловидная Мадонна над постелью. Мы в Albergo Nuovo Corona d'Italia во Флоренции, на углу Via Nazionale и Via del Ariento. Если откинуть жалюзи скромного Albergo, то увидишь Via del Ariento. Она в голубовато-золотистом утреннем дыму; уже проворные торговцы привезли свои тележки с овощами; булочные торгуют, продают цветы, толпа снует, все движется, живет, свистит, смеется. Пахнет светом, теплом, пригретыми овощами, острым запахом рынка Mercato Centrale, сигарой, случайным благовонием далеких гор… – и в глуби тонкой, изящной в простоте своей улицы, с легкими домами, над которыми выступают карнизы, – там, в глубине, в голубовато-туманном свете восстает красный купол San Lorenzo, с небольшой колоколенкой. Вставать, вставать! Нельзя терять светлого утра, дня радости и юности. Наскоро мы одеваемся и в небольшом салоне синьора Ладзаро, нашего хозяина, пьем кофе из огромных чашек. Молоко белеет в нем, пар идет; пахнет сладковатым, и слегка мещански все в самом салоне, где встречаются, пьют кофе и беседуют провинциальные торговцы, адвокаты из Ареццо, нотариусы из Эмполи. Сам синьор Ладзаро приветствует нас в нижнем этаже, за своей конторкой, в неизменной каскетке, ласково улыбаясь косым глазом. Солнце сбоку ударило и по нем и зажгло золотые пуговицы его куртки… Легкий зной охватывает на улице. Насупротив, в окне, прачки стирают, напевая песенку. Башмачник, с очками на носу, склоняется над подметкой рядом с нашим подъездом… Мы берем фунтик спелого винограда, и среди медников, чинящих кастрюли, парикмахеров, выбегающих наружу поболтать с бритвою в руке, пока намыленный клиент скучает за стеклом; среди булочников и фруктовщиков, мимо огромного, железного Mercato Centrale, где торгуют мясом, мимо цветочниц и Sale е tabacchi мы спешим к Сан-Лоренцо, к огромному красночерепичному куполу, вздымающемуся в глубине улицы.

Б. К. Зайцев. Флоренция. Видения

(1920)//Собрание сочинений в 7 тт. Петербург – Берлин, 1923, т. 7, с. 36–38.

Собор Санта Мария Дель Фьоре (Дуомо), башня Джотто

П. Толстой. 1698

Потом пришел к соборной церкве, которая называется италиянским языком Санта-Мария Фиоре, то есть Святыя Марии Цветковой. Та церковь зело велика, а снаружи сделана вся из белого мрамору, а в белой мрамор врезываны черные каменья изрядными фигурами, и пропорциею та церковь сделана дивною. А внутри тое церкви убору никакого нет, только алтарь сделан изрядною резною работою из алебастру, и помост в той во всей церкве сделан из розных мраморов изрядною же работою… У той соборной церкви сделана колокольня зело высокая, четвероугольная, предивною работою; резбы изрядные из белого и черного каменей, и работа во всем зело субтелная и изрядная.

Путешествие стольника П. А. Толстого по Европе ібду-ібдд.

М., 1992. С.228.

Собор Санта-Мария дель Фьоре

В. Яковлев. 1847

Собор Santa Maria del Fiore – одно из самых громадных и оригинальных зданий в Европе. Строители не шли за греками или римлянами, не подчинялись ни готическому, ни византийскому стилю; они дали простор своему, флорентийскому воображению. Эта мраморная гора воздвигалась с лишком полтора века. Огромные, совершенно гладкие стены сверху донизу выложены дорогими разноцветными мраморами, порфиром, офиолитом. Этот собор – свидетель эпохи богатства и деятельности Флорентийской республики. Приступая к постройке, Флоренция наслаждалась миром. Впрочем, и в смутные времена республики, когда общий интерес требовал единодушного содействия граждан для защиты от внешних врагов, для нового обширного коммерческого предприятия, или для каких-нибудь общественных построек, – ярость партий на время смирялась.

В. Яковлев. Италия в 1847 году. СПб.,

2012. С. 461–462.

Б. Чичерин. 1859

Более всего привлекла меня внутренность флорентийского собора, в котором таинственный полумрак готических церквей соединяется с закругляющимся простором, свойственным храмам нового времени. Меня пленяла изящная простота линий, представляющая переход от остроконечной вычурности средневекового стиля к пышности и блеску св. Петра. Это истинный храм периода Возрождения, где выступают уже все основные элементы нового времени, но еще обвитые пеленками, в каком-то смутном предчувствии, как бы предугаданные художественным чутьем. Только купол, расписанный Вазари, всегда приводил меня в негодование и портил гармонию впечатления.

Воспоминания Б. Н. Чичерина. Путешествие за границу. М.,

1932, с.83.

П. Чайковский. 1878