Когда Дворец Дожей был кончен, со всех концов мира потянулись и до сих пор тянутся на него смотреть. Невозможно ни задумать когда-нибудь еще такого ученому архитектору нужно для этого с ума сойти, т. е. все сперва забыть и затем лишиться употребления всяких способностей, ни где-нибудь приблизительно подобное найти. Да, архитектура есть вдохновение. И ей так же невозможно научиться, как писать стихи, молитвы, музыку и великие картины. Бог знает, как и откуда это приходит!.. Часами я простаивал над канальцем, над которым висит “Ponte dei Sospiri” Мост Вздохов, ведущий в темницы в верхний их этаж из залы суда во Дворец Дожей. И по мостику я проходил… Место печали нас привлекает более, чем место радости. Тут было человеку так тяжело. Тем тяжелее, чем радостнее везде вокруг, кроме этой проклятой точки…
Город на воде: лагуна, каналы
В Венецы есть извозничьи лодки, которые называют гундалами, немало тысяч, а все черные и покрыты черными сукнами, с акончинами великими, и во всяком гундале по одному человеку-гребцу, а на ином и по два человека. И кому куды потребно ехать морем в ближние места от Венецы или в самой Венецы по каналам, то есть по улицам, то в тех гундалах ездят, нанимая их; а плата бывает на целой день от гундала, которой с одним гребцом, дукат венецкой, а московских денег 15 алтын; и за тое плату весь день повинен возить, где изволит. А у венецких прокураторей и у знатных купецких людей, также и у духовных особ, есть свои гундалы, которых есть в Венецы не одна тысяча. Те гундалы у многих есть нарядные, резной работы, золоченые, покрыты бархатами с круживами и с бахрамами золотными и иными изрядными парчами, и окончины великие; также в них посланы бывают шпалеры, или трипы цветные, или иные изрядные парчи, тому подобные. А зделаны те гундалы особою модою: длинны да не широки, как бывают однодеревые лодки, а нос и корма острые, и на носу железные великие гребни, а на корме железом же оковано, а на средине зделан чердак с окончинами и з завесами изрядными покрытой, и в нем лавки изрядные с подушками. А гребцы – один человек на носу, а другой на корме; а в котором гундале другого гребца нет, в том бывает человек на корме, гребет стоя, тем же веслом и правит, а кормоваго весла, как бывает правило, на тех гундалах нет, однако без него управляют изрядно.