Знание! Кто «за»? Кто «против»? Воздержался?

В самом деле, ведь и “свободнорождённые” древнего мира, и средневековые кавалеры-рыцари, державшие поместье, лен, фьеф и пр., могли посвящать себя регулярным упражнениям в военном деле ровно потому, что некоторое число подвластных лично им людей доставляли своим господам необходимые жизненные средства и услуги. А так как это устраивало не всех, то всеобщая воинская обязанность античных греков и европейских “благородных людей” во всякое время была обращена не только против внешних врагов, но и против внутренних классовых антагонистов, будь то рабы или зависимые крестьяне. И пока на поле боя господствовало холодное оружие, а землевладельцы-дворяне являлись основным служилым сословием, феодальные государства, как и античные полисы, получали возможность не содержать в мирное время развёрнутой армии, ограничиваясь охранительно-полицейскими формированиями (всякого рода монаршии гвардии, личные отряды крупных вельмож, местечковые стражи и т. п.)

Но вот в Европе вслед за порохом появляется и начинает совершенствоваться сначала артиллерия, а затем и ручное стрелковое оружие. Причём происходит это на фоне зарождения и развития капиталистических отношений, шедшего рука об руку с развитием промышленности. Так что переплетение этих процессов уже в XVII веке создаёт условия для массового оснащения европейских армий ещё не очень дальнобойным и скорострельным, но всё-таки достаточно эффективным и разнообразным огнестрельным оружием.

А поскольку межгосударевых амбиций, побуждающих выяснять отношения силовыми методами, в цивилизованном мире всегда хватало (чего стоила одна Тридцатилетняя война 1618-1648 гг.), то новые перспективы милитаризации не остались незамеченными. И если в той же русской Смуте (до 1612 г.) луки и арбалеты применялись наравне с ружьями, то к началу следующего столетия подобные “самострелы” утрачивают боевое значение и обращаются в патриархальную экзотику.

Ближайшим итогом распространения новых видов оружия становится резкое расширение оперативно-тактических возможностей пехотных подразделений и частей, завершается выделение артиллерии в самостоятельный и немаловажный род войск, а рост общего потенциала ведущих стран дополнительно способствует увеличению размаха и удлинению сроков боевых действий. В связи с чем процесс превращения “войны сражений” в “войну кампаний” вступает в свою заключительную фазу. И это делает окончательно невозможной подготовку полноценных воинов “на дому”, вперемешку с мирными занятиями; усложнившееся военное дело начинает требовать уже не просто природной склонности и одарённости, но и подлинно профессионального к себе отношения.

Здесь, пожалуй, стоит ещё раз отметить, что в принципе преимущества войска, обученного сражаться в строю, выяснились уже во времена образования первых государств. Но поскольку даже в организованном рукопашном бою его базисным элементом продолжал оставаться отдельный человек, постольку в эпоху доминирования на поле брани холодного оружия главное внимание уделялось индивидуальной выучке, а групповые навыки лишь надстраивались над ней. Истинным же субъектом порождаемого огнестрельным оружием дистанционного боя становится именно маневрирующее и ведущее огонь подразделение. Вплоть до того, что перед лицом удачных действий одной из сторон противник мог обращаться в бегство ещё до сближения на дистанцию штыкового удара. Отсюда и принципиально новые требования к качеству взаимодействия, необходимость регулярных батальонных и полковых учений, а значит, необходимость существования постоянной и достаточно многочисленной армии. И одна за другой в европейских странах начинают создаваться такие армии.

При этом “белая кость” – по традиции – принимает на себя руководство, уступая солдатскую лямку “простолюдинам”. Так что пока в той или иной стране продолжали действовать феодальные порядки, а крестьяне оставались в преимущественном распоряжении одного господина, комплектование массовой армии в соответствующей стране могло идти только за счёт выборочной мобилизации. Там же, где под натиском капитала былое внеэкономическое подчинение заменялось диктатурой кошелька, вводимая универсальная юридическая свобода граждан очень скоро и естественно позволяла сделать юридически всеобщей и воинскую обязанность.

Однако в условиях продолжавшегося развития средств войны, появления автоматического оружия, сложной боевой техники и т. д., возврат к всеобщей воинской обязанности уже не мог отменить необходимости существования постоянной армии. Ибо даже подготовка боеспособного рядового состава уже не могла и не может совершаться без отрыва от повседневных занятий, а инструкторы такого обучения, т. е. офицеры, тем более должны быть профессионалами.

А в сумме вышесказанное позволяет утверждать, что в основе динамики систем комплектования вооружённых сил человеческих сообществ лежат два основных фактора:

1) состояние вооружений и определяемый ими характер войны;

2) социально-политическая структура данного сообщества.