Знание-сила, 2004 № 08 (926)

Перед самим Гелл-Маном открываются все новые области науки. Он, действительно, уже не физик-теоретик. Последние тридцать лет он — профессиональный строитель; он возводит монолитное здание науки. К середине XX века традиционный храм Науки постепенно превратился в средоточие отдельных, не сообщающихся друг с другом келий, в которых проживали весь свой научный век десятки тысяч ученых, деградировавших в "узких специалистов". Гелл- Ман по своей природе принадлежал к другой партии — "вечных бродяг", странствующих из одной кельи в другую и стремящихся непременно что- то прихватить с собой в одной комнатке и перенести в следующую. Люди его склада применяют законы астрономии к лингвистике, находят параллели между эволюцией живого и развитием математических идей, стремятся видеть музыку и слышать живопись. Сведя теоретическую физику к "самым элементарным" частицам — кваркам, он стремится свести в одно целое и все многообразие научных направлений. Вопреки скепсису классических ученых, привыкших считать, что "на стыках наук обычно растет бурьян", 1елл-Ман занимается междисциплинарным взаимодействием отдельных наук.

С семидесятых годов он все больше внимания уделяет исследованию комплексных систем, которые не укладываются в "прокрустово ложе" одной-единственной науки. Среди наиболее интересных ему "систем": живые организмы, головной мозг, экосистемы, человеческие культуры, экономические системы. Гелл-Ман убежден, что не следует разлагать все эти комплексы на отдельные части и пытаться описать поведение их фрагментов по отдельности. Надо относиться к ним как к неделимым объектам — этаким "кваркам" мироздания.

Для изучения подобных "мегакварков" Гелл-Ман и его единомышленники основали в Санта-Фе Институт исследования сложных феноменов. Девизом института стала фраза "emerging syntheses" — новый синтез. Примером подобного синтеза разных наук стала, по словам Гелл-Мана, теория дарвинизма, объединившая в одно — и совершенно новое — целое сведения, накопленные биологией, палеонтологией и геологией. Задачей создаваемого института должна стать всяческая поддержка подобных теорий, обобщающих факты, собранные учеными разных специальностей. Сейчас Гелл-Ман руководит научным советом института, который существует уже два десятилетия. Начав свою карьеру с провидческих открытий и предсказаний, он пытается угадать будущее уже не отдельных частиц, а огромных, целостных явлений. И в этом нет никакого чуда! В этом — весь Гелл-Ман.

Вокруг сна

Каждый из нас наверняка задавался вопросом: "Для чего мы спим?" Почему треть жизни мы проводим во сне? Сон — естественный, почти тривиальный процесс, фундаментальное свойство организма, которое не перестает нас удивлять. Каждую ночь мы спим, и, как ни приятно нам это занятие, мы не понимаем, что мы делаем. Назначение сна все еще остается загадкой.

В поисках ночного яда

Вырабатывает ли организм определенные вещества, погружающие в сон? "Чем дольше человек бодрствует, тем неодолимей становится потребность в сне. Очевидно, этот феномен связан с отравлением организма гипотететическим веществом, имеющим свойства токсинов", — писал в 1913 году французский физиолог Анри Пьерон. Он назвал это предполагаемое вещество "гипнотоксином", "сонным ядом". Во сне оно якобы разлагается и выводится из организма.

Несколько десятилетий назад в головном мозге человека были открыты вещества, действующие подобно опию и морфию. Они получили название эндорфинов и энкефалинов. Опыты, проведенные в ряде стран мира, показали, что при инъекции подопытным животным веществ, взятых из организма зверьков, которых долго лишали сна, первые быстро засыпают.

Что же касается современных снотворных, то они — вовсе не идеальные лекарства. Сравнение электроэнцефаллограмм показало, что сон, вызванный приемом снотворного, отличается от естественного сна. Излечить нарушения сна помогут лишь вещества, присущие организму Их нужно вводить паниенту подобно тому, как человеку, страдающему от диабета, вводят инсулин.

Взрослеем днем и ночью

Первые дни после появления на свет ребенок проводит во сне. Через каждые 2 — 6 часов он просыпается, пьет молоко и снова засыпает. Через полгода продолжительность сна сокращается До 12 часов. Постепенно ребенок все меньше времени спит днем. С достижением школьного возраста дети перестают спать днем. "Полифазный" (многоразовый) режим сна сменяется монофазным.

Поначалу сон младенца делится на две примерно равные стадии — обычный сон и стадию "быстрых движений глаз". Последняя напоминает сон взрослого человека. Периодически начинают быстро двигаться глаза; дыхание и пульс становятся нерегулярными. Впрочем, на этой стадии ребенок спит куда более беспокойно, чем взрослый. Его ноги и руки постоянно движутся; меняется выражение лица. У новорожденных эта стадия трудно отличима от бодрствования. Ее называют даже "активным сном".

Путеводитель по детским снам