Знание-сила, 2006 № 05 (947)

Победы усиливали приток добровольцев на пиратские корабли. Люди шли в море, чтобы поживиться добычей, которую поделят на всех. После особенно удачного похода часть добытых денег давали даже рабам-гребцам. отличившимся в "охоте за христианами".

Османский султан Мехмет II

Что стоила жизнь "франка"

Товар этот делился на несколько категорий. Сортировка начиналась в порту. Роскошно одетые пленники, уверявшие, что за них заплатят немалый выкуп, втридорога перепродавались спекулянтам, которые, как современные скупщики акций, старались разместить свой капитал повыгоднее, зная, что затраты возместятся сторицей и "этот тучный франк" дорого заплатит за то, чтобы никогда больше не совершать подобного плавания.

Остальные мужчины либо становились собственностью частных лиц (их использовали в домашнем хозяйстве), либо — собственностью города, "общественными рабами": их отправляли на сельскохозяйственные работы. в каменоломни или соляные копи.

В окрестностях алжирской столицы, как выяснил Дэвис, рабы-христиане вырубали в каменоломне глыбы, весившие от 20 до 40 тонн, а их товарищи по несчастью тянули глыбы на бечевах целых две мили, к городской набережной, где из них громоздили мол, или к крепостным стенам, укрепляя их. Пленники работали и на "лесоповале" — заготавливали в окрестности города бревна для строительства новых пиратских кораблей. Работать приходилось с рассвета и до заката. Участь европейских рабов в Африке, пишет историк, была столь же трагична, как и участь черных невольников в Америке.

Смертность среди христианских невольников в городах Северной Африки достигала 20 % в год. Среди женщин, детей и стариков она была, по оценке Дэвиса, еще выше. Люди гибли от изнурительного труда, от плохого, скудного питания, от эпидемий, часто вспыхивавших среди рабов. Так, из четырехсот исландцев после восьмилетнего плена выжило не более полусотни человек.

Некоторые пленники, стремясь облегчить свою участь, принимали ислам. Это не вызволяло их из рабства, но избавляло от работ в каменоломне или на галере.

Порой променявшие крест на полумесяц участвовали на равных с мусульманами в пиратских набегах. Так, в местечке Аль-Маамура, близ современной столицы Марокко Рабата, обосновалось целое сообщество пиратов-европейцев, принявших ислам. Они нападали на испанские и английские суда, а командовал ими английский капитан Генри Мэйнуоринг.

Турчанки, выпекающие хлеб

Уличные торговцы вразнос

След европейской крови

Все попытки европейцев — прежде всего испанцев — военными средствами обуздать пиратство в Средиземном море приносили лишь временный успех. В 1535 году испанцы захватили Тунис — один из крупнейших городов Магриба. Завоеватели вели себя, как и десятилетием раньше в Мексике: разрушали святилища и школы, уничтожали книги, убивали и обращали в рабство местных жителей. По оценкам историков, в те дни погибли около трети жителей Туниса — 60 тысяч человек — и примерно столько же было обращено в рабство. В 1571 году османский флот был разбит под Лепанто флотилией Священной лиги (в нее входили, в частности, Испания, Мальтийский орден, Венеция, Генуя). Тогда погибли 30 тысяч османов и более трех тысяч попали в плен.

Однако Османская империя быстро восстановила свое могущество в Средиземном море. Испанцы были изгнаны из Туниса, который вновь стал одной из важнейших пиратских баз. Лишь в XVIII веке усилиями европейских властей, светских и церковных, начинается массовый выкуп христиан, захваченных в рабство мусульманами.

Теперь в странах Северной Африки почти не осталось следов вековой торговли людьми. Нигде, кроме Марокко, не сохранилось и старинных невольничьих рынков. И мало кто из туристов, прибывающих сегодня в "туристскую Мекку" Тунис, знает, что здесь покоятся останки десятков тысяч людей, вывезенных из Европы, чтобы умереть в мучениях на чужбине.

Никаких следов... Кроме генетических. Уже в XVIII веке редкие путешественники, бывавшие в Алжире, удивлялись светлому цвету кожи многих жителей города. Поколения рабынь-христианок из века в век рожали детей в гаремах купивших их господ. Тысячи "франков", променявших веру на жизнь, женились на местных женщинах. А потому, пишет Дэвис, "немало европейской крови разбавило местный генетический пул".

ЖИЗНЬ В ИСТОРИИ

Инна Симонова

Федор Чижов

Я "открыла" для себя своего будущего героя в 1982 году, начав заниматься славянофильством[* И. Симонова. Федор Чижов. "Жизнь замечательных людей". Молодая гвардия. 2002.]. Тогда у всех на слуху был спор А.И. Солженицына и А.Д. Сахарова, как должна развиваться наша страна, есть ли у нее свой путь в будущее или ей надлежит взять за образец уже готовые модели государственного устройства на Западе. Позицию Солженицына называли "славянофильской", а точку зрения Сахарова — "западнической". Я хотела разобраться, откуда возникло славянофильство как течение русской общественной мысли.