Знание-сила, 2006 № 10 (952)

Просто — не всегда хорошо. Но очень соблазнительно

Кремль уже давно хотел бы сократить зависимость нашей экономики от экспорта нефти и газа, одновременно увеличивая темпы экономического роста. «Поворот рек» вроде бы тут кстати. Вода, в отличие о нефти, ресурс возобновляемый, да к тому же безальтернативный. Без волы человеку никак нельзя, и течет она к нам сама, так что и делать-то особо ничего не надо. Спрос на воду растет, а у нас ее много. Вот и возникает соблазн превратить воду в новый стратегический продукт российского экспорта.

Есть и другой резон. Как Америка выкарабкалась из Великой депрессии во многом благодаря масштабным рузвельтовским проектам строительства дорог и прочей инфраструктуры, так и Россия могла бы добиться ускоренного экономического роста за счет крупных проектов типа «поворота рек».

Оппоненты же считают, что цена такого роста может оказаться слишком высокой. Повыше, чем у прочих великих (вечных) строек, например, БАМа. Да и риск потратить на стройку миллиарды без ясных перспектив их возврата слишком велик. А если строить на государственные средства, то придется забыть о пенсиях, росте зарплат, медицине и здравоохранении. Проще оставить все как есть и выезжать на старых добрых нефти и газе. В конце концов, вода-то никуда не денется. Глядишь, когда-нибудь дойдет дело и до нее.

Парадокс, имеющий решающее значение для всей современной цивилизации: на Земле 71 % всей территории покрыт водой и только 29 % — суша. И при этом человечество уже испытывает жесточайший дефицит воды. Напрашивается вывод: разумное решение проблемы водного голода не там, где ищем. Ученые мира все больше и больше объединяются на единой платформе: проблема не в нехватке воды, а в абсолютно неправильном ее использовании.

Экстенсивные методы в земледелии, когда прибавка продукта получается за счет увеличения посевных площадей и потребления воды, — тупиковый путь. Особенно он губителен в водопользовании: брать чистую воду кубокилометрами, загрязнять ее в десятки, сотни раз выше предельно допустимых концентраций и «возвращать» в таком виде природе, как это делается в Москве, — никаких рукотворных морей не хватит. Только замкнутый водооборот с предельной степенью очистки (на уровне регенерации) — грамотный рецепт от водного голода.

В этой истории рано ставить точку. Никто не знает когда, но проект в том или ином виде будет обязательно осуществляться. Центральная Азия — геополитически исключительно важный регион, и мировое сообщество должно быть заинтересовано в том, чтобы здесь были спокойная обстановка, нормальные условия жизни и продуктивного труда. Неслучайно сегодня на самом высоком уровне обсуждаются варианты переброски в Среднюю Азию стока индостанских рек.

Китай приступил к крупномасштабным работам на Иртыше, сколько воды он заберет из этой реки, а сколько останется Казахстану и России — никто не знает. Правительство Китая собирается перебросить часть стока южных рек в северные области, которые испытывают острую нехватку пресной воды. Для лучшего обеспечения водой северных регионов страны, в том числе и самого Пекина, планируется соединить реки Янцзы, Хуанхэ, Хай и Гуай. Надо будет построить каналы общей протяженностью более тысячи километров.

Однако у противников проекта поворота рек вспять свое мнение: правительству стоит сначала попытаться внедрить более совершенные сельскохозяйственные технологии.

Великий «поворот рек», возможно, осуществят в Бразилии: утвержден амбициозный проект поворота части русла реки Сан-Франсиску в засушливые северо-восточные регионы. Стоимость его — 4,5 миллиарда реалов (около 1,7 млрд, долларов). Из основного русла Сан-Франциску будут выкачивать до 61 кубометра воды в секунду.

Археологи нашли в Междуречье Тигра и Евфрата оросительные системы с засоленными почвами, заброшенные еще в XVII веке до нашей эры. Ученые предполагают, что именно по этой причине пришли в упадок некоторые здешние государства того времени.

И сегодня мудрость хозяина состоит не в том, чтобы захлебнуться в воде, а в том, чтобы утоление жажды не перерастало в безудержную ее порчу.

С. Голубева

Государственная экологическая экспертиза: будущее уже было

Если мы не хотим, чтобы все экологические проблемы, постоянно возникающие на огромной территории страны, решал исключительно Президент России, необходимо воссоздать государственный орган, который бы профессионально этим занимался.

Такой орган у нас уже был. О том, как он создавался, работал, менял названия, был переподчинен, а потом разделен на несколько практически уже не работающих, рассказывает нашему корреспонденту начальник Управления государственной экологической экспертизы в 2000-2002 годах С. Голубева.

— Неужели Чернобыль так повлиял на партийное руководство, что оно решило вдруг защищать окружающую среду?