Знание — сила. Фантастика (2011-2015)

— Это точно, — вздохнула магичка Шварцлох, — нормальных мужиков почти не осталось.

— Пусть так, урезонивал его я, но что изменит твоя авантюра? «Буран» построен на основе первобытных космотехнологий десятивековой давности. Это ж огромный риск лететь на таком антиквариате! Но Пол, знай, гнул свое: «Как ты не понимаешь, племянник? Я должен совершить полет на Горгону именно на таком, как ты его называешь, антиквариате. Это, можно сказать, сюжетообразующий элемент! Я совершу то, что мы, люди, обязаны были сделать еще тысячу лет назад. Кроме того, своим полетом я подам пример, зажгу сердца…». Ну и прочее «бла-бла-бла» в том же духе. Короче, отговорить его я не сумел. И вот тогда — только тогда, подчеркиваю! — у меня зародилась мысль. Поначалу это была крохотная такая, считай, шутейная мыслишка. Но она росла, росла.

— И выросла в козла, — закончил за него цверг Альбрих.

— И превратилась в огромную всепоглощающую МЫСЛЬ, — не обращая внимания на реплику, продолжал Бедолага Джим. — Вот он, твой шанс, крутилось у меня в голове, не упусти его. Сама судьба дает его тебе в руки. Что за шанс, спросите вы, наверное?

— Разделаться с дядей и завладеть наследством, — мстительно разрушил интригу сэр Генри Питтон.

— Ну… пусть так, — вынужден был признать Джим. — А кто меня осудит, учитывая все обстоятельства?

— В Кукише точно никто, — заявил цвергский министр, насмешливо сморкаясь в бороду.

— Послушайте, — неожиданно обратился к нему Мартынофф, — не могли бы вы прекратить постоянно сморкаться?

— Это еще почему? — вытаращил глаза Альбрих.

— Меня ваше сморкание отвлекает… и вообще.

— Да-а, — покачал головой цверг, — с культуркой у тебя слабовато. Только заявился, а уже хамишь. А туда же — писатель.

— Хор-рош собачиться! — прикрикнула Белокурая Бестия чуть заплетающимся языком. — Вечно так — перепьются и давай. Пусть Джим-тоник рассказывает, дальше самое смешное.

— Кому смех, а кому грех, — вздохнул Джим и стукнул пустым бокалом. — Рассказывать что ли?

Точно из-под земли вынырнул папаша Спок и вопросительно взглянул на Артура. Тот кивнул.

— На орбиту «Буран» должен был вывести двухступенчатый ракетный носитель, — подавляя икоту, продолжил Наследник Джим. — И снова сюрприз из прошлого: я до сих пор помню, что первая ступень имела кислород-керосиновые двигатели, а вторая — кислород-водо-родные. За каким чертом, спросите, я это запомнил? Сам не знаю. Но суть не в этом. Перед самым стартом один знающий человек (по чьему заданию, объяснять, полагаю, не надо?) как следует покопался в бортовой навигации. Короче, долететь до Горгоны у дяди Пола шансов не имелось. Он был обречен сгинуть в глубинах Вселенной. И шансов на спасение у него тоже не было. Ведь к тому времени во всем Обозримом Космосе не осталось ни единого управляемого космического аппарата. Кроме дядиного, разумеется. Орбитальные спутники, и все такое, можно не считать. Покончив с делами и дождавшись старта, я лег в анабиозную камеру, запрограммировав пробуждение через сто тридцать один год. Чтобы, значит, проснуться по-прежнему молодым, но уже богатым.

— Зачем же на такой долгий срок? — удивился Артур Мартынофф. — Неужто Пол Крестовский мог прожить в автономном полете сто тридцать с лишним лет?

— Сразу видно, что ты не знаком с гражданским законодательством Мегеры. Оно весьма строгое. А семейное и наследственное — в особенности. Так вот, если тело так и не обнаружено, официально умершим человека могут признать лишь по истечении ста тридцати лет. Причем не мегерских, а условных юлианских.

— Бред какой-то!

— Когда мой дедушка, будучи в отпуске, нырнул со скалы в море, да так и не вынырнул, моей бабушке пришлось ждать ровно сто тридцать лет, чтобы вторично выйти замуж. Разводить в отсутствие одной из сторон суд по закону не имел права, вот и пришлось дожидаться официального признания вдовой. Так-то! Но суть опять же не в этом.

Белокурая Бестия неожиданно зашлась смехом. Джим взглянул на нее с укором, но рассказа не прервал:

— По прошествии ста тридцати одного года, отойдя от анабиоза, я с удовлетворением узнал, что с дядей Полом вышло даже удачнее, чем задумывалось изначально. Он, как и положено, сбился с курса, но не затерялся в глубинах Космоса, нет. Вылетев за пределы нашей планетной системы, «Буран» взял курс прямиком на Старую Вельву…

— Старая Вельва? — перебил Мартынофф. — Кажется, так называют черную дыру где-то на окраине Треугольника.

— Точно. Так вот, пока я спал, дядин челнок благополучно в нее затянуло. То бишь, факт смерти налицо. Впрочем, мне все одно пришлось идти в суд с заявлением о признании Пола Крестовского официально погибшим. Но это была лишь пустая формальность! В мечтах я уже тратил дядины миллиарды. Как вдруг судьба вновь щелкнула меня по носу. Да что там — щелкнула! Показала мне задницу, вот как! В суде неожиданно выяснилось, что дядя Пол застраховал свою жизнь на кругленькую сумму. В результате причитающийся мне куш вырос почти в полтора раза.

— Что ж в том плохого? — не понял писатель.