Знание — сила. Фантастика (2011-2015)

Пуля вжикнула над головой одновременно с сухим выстрелом, долетевшим до ушей. Егор сжался и пальнул в воздух. Сердце ухало и стучало тамтамами, в горле вырос комок. Внутрь! Скорее! Не понимая, что стрелять могли и оттуда, Егор вскочил и, не разбирая, скачками, почти перелетел гору обломков. Куда? Куда, мать-премать! Со стороны засевших Тимохи с Серым жахнула двустволка. Ох, е!

Левая рука выхватывает из кармана гранату, правая, с зажатым «Макаром» на ощупь цепляет кольцо. Рывок. Бросок.

Егор упал наземь и съежился, сливаясь с кучей, углами торчащей во все стороны.

Грохот, свист рикошетов.

Куда?!

Выстрелы слышались отовсюду: спереди, сзади, по бокам. Даже, казалось, сверху и снизу. Крики, ярости, боли, страха. Вот теперь началось по-настоящему. Егор почувствовал ледяной комок в животе — кажись точно край. Теперь его не выпустят по-любому. Он еще дышит, желает, ощущает, но другие решили — нет его. Совсем как…

⠀⠀ ⠀⠀

…Последующие накатили многим слабее, только и остатка хватило с лихвой. Мощные электромагнитные волны беспощадно и равнодушно жгли — уже не людей, а то, без чего человечество не мыслило себя, без чего оказалось совершенно неготовым встретить завтра: энергетические вены, артерии электростанций, компьютерные сердца и нервы проводов. Наверное, в последние мгновения жизни, отключенные от всех систем жизнеобеспечения последние космонавты МКС наблюдали точки жутких язв — взрывы: все, абсолютно все станции, заводы, производства обеспечивались электронным контролем. И, потеряв его, теряли подобие своей техногенной жизни, оставив людей со страхом доживать свои…

⠀⠀ ⠀⠀

…— Все, козел! Ты слышишь меня? — заорал, будто усиленный рупором голос. — Теперь тебе кирдык. Готовься! Смерть!

Смерть. Страшное слово. Та самая черта, стоя перед которой понимаешь — обратно уже никак. А впереди тоже — ничто. Стоишь, глядишь, думаешь — ну жил, ну дышал и чего?

— Сейчас, Жека притащит «Муху» и ты, гад, ответишь за Тимоху! — заорало вновь — И мне пох на твои штуки, слышишь? Мне пох!

Дурак Тимоха, который не понимал «красоты». Ему не нужны штуки, как боссу, ему надо пожрать, поспать, баб. Егор вдруг ясно осознал, что смерть — фигня, только нужно успеть доделать дело, ради которого он так влип. Просто — взять и доделать, а потом будет уже неважно. Надежда. Тонкий лучик, такой неосязаемый, но удивительно прочный. Тянущий и не желающий допустить шага между никак и ничто.

Егор осмотрелся и увидел — вон оно: судьба, или рок, или удача, черт, какая разница! Вовремя, вот что. Позади и левее нависал над руинами кусок стены, с чудом уцелевшей изломанной, обвалившейся вроде-бы-лестницей на второй этаж. Соваться на такую, в темноте да еще под обстрелом мог решиться только сумасшедший. Егор таким себя не чувствовал, но, тем не менее, подбежал и принялся карабкаться — выше, выше. Выстрелов не было. Он взобрался на крохотный уступ, оставшийся от плит перекрытия: полметра шириной и два в длину. Сел, съежившись как только смог. Открытый с трех сторон всем ветрам и взглядам. А, черт, какая разница? Только бы успеть.

Он расстегнул телогрейку на груди и бережно достал Самую Драгоценную Вещь. Смешно сказать… было бы лет пять назад. Дешевый китайский «Уоки-Токи», собранный из радиоконструктора «без пайки», сохранившийся, выживший, и — работающий. Вернее, действующий. Для работы не хватает только одной маленькой детальки. Той самой, без которой любая сохранившаяся Драгоценная Вещь всего лишь составляющая огромной мусорной кучи.

Во внутреннем кармане, прилепленные к куску картона (оранжево-черному, даже глядеть не нужно: он помнил такие) тонким прозрачным пластиком, лежали, вынесенные со смертельной территории Они. Бочком к бочку. Батарейки. Те самые необходимые детальки, способные оживить и воскресить.

На ощупь открыть батареечный отсек «Еу-тоу», на ощупь разорвать картон, бережно вынуть пару продолговатых цилиндриков и запихать их в нутро Вещи. Легко? Ага. При свете, не торопясь, не ожидая гулкого звука выстрела. Егор пытался вспомнить полярность и не рассыпать батарейки деревянными, непослушными, «пляшущими» пальцами. Крики утихли, пальба — тоже. Верно, и вправду ждут гранатомет, чего переводить патроны? Оружие… сколько его появилось на Земле после…

Щелчок переключателем. И…

…слабое шипение. Господи! Спасибо тебе, спасибо, Господи!

Светящийся маленький экран, не та частота. Егор крутнул колесико. А потом посмотрел на время. Поцарапанное стекло старых «Ракет» блеснуло, отсвечивая зеленоватый тусклый свет экранчика. Время.

Наверное, стоило помолиться, но больше чем «Помоги, Господи» Егор сейчас ничего не помнил. Пора. Теперь или уже никогда. Напыщенно до ужаса, и до него же правдиво. Ровно в двадцать один час. Ровно на минуту. Что дальше? Жуткий вопрос…

Он поднялся, осмотрел край стены, выбрал, где пониже, вскарабкался. Мишени лучше нету на целом свету. Или свете? Два с половиной этажа — высота, по-теперешнему. Со всех сторон открытое пространство. Руины, горы, кучи, темнота и мрак.