Золочёные горы

Милая. Ангел. Дорогая. Я пыталась побороть воспоминания, смущенная тем, как сильно меня все еще влекло к Джейсу. Он стоял рядом со мной, излагая свои идеи, а я стыдилась грязи у себя под ногтями. Нужны огромные усилия, чтобы побороть многолетние уроки стыда.

– Слова – тоже действия, – заметила я. – Вели «пинкертонам» отпустить миссис Джонс. И позволь рабочим создать профсоюз. Не сиди здесь сиднем, воздевая руки к небу, ты ведь можешь…

– Сильви, – прервал он меня. – Вовсе не нужно так злиться.

– Правда? А что мне нужно делать? Мне пора идти.

Я повернулась к двери, но было поздно. На пороге возник герцог Паджетт и загородил выход.

– А, машинистка! Доброе утро! – поздоровался он. – Рад, что вы решили заняться полезным делом.

Вслед за ним появился полковник Боулз.

– Юная леди! Вижу, вы взялись за ум. Так Джейс нанял вас в качестве новой машинистки?

– Помнится, она печатает как молния, – заметил герцог.

Помнится, моего отца взорвали в вашем карьере. Этого я не сказала.

– Сильви? – заговорил Джейс. – Я собирался спросить тебя…

– Рад за вас, Сильви, – сказал Боулз. – Добро пожаловать на верную сторону.

Но я не была на верной стороне, я находилась в ловушке между конторскими столами, а выход был заблокирован. Джаспер выступил против этих двоих.

– Отец, – заявил он. – Я решил встретиться с представителями профсоюза и провести переговоры.

– Какого черта… – полковник Боулз отшатнулся.

– Это ошибка, – герцог ткнул Джаспера пальцем в грудь.

– Ты дал мне слово, – возразил ему сын. – Я принимаю решения. И я решил вести переговоры. Люди проголосовали за профсоюз.

Джейс послушал меня. Он проявил характер, эта ярость в нем мне нравилась.

– Мы только что выставили этих анархистов из города, – воскликнул полковник. – Они сторонние агитаторы. Эта женщина ужасна.

– Миссис Джонс очаровательна, – возразил Джейс. – Я встречался с ней и согласился на переговоры.

– Да что тут такое творится! – взревел герцог.

– Мамаша Джонс – ходячая неприятность! – взорвался полковник. – Она скармливает лживые сплетни болванам и истеричкам вроде этой ведьмы Редмонд, которая печатает всякое дерьмо так, словно это божественная истина. – Он покосился на меня. – Извините за мой французский.

Это не французский. Я успокаивающе улыбнулась ему в ответ.

Герцог Паджетт дрожал от негодования.

– Ты совершил непоправимую ошибку! Ты не сможешь поладить с этими людьми из профсоюза. Они уничтожат наше предприятие…

– Я собираюсь сделать это предприятие успешным как никогда, – посмотрел Джейс прямо в глаза отцу.

Мне понравился их спор и порадовала мысль, что я, вероятно, стала его причиной.

– Сын, ты ничего не понимаешь, – отрезал герцог. – Когда я впервые приехал в эти горы, здесь ни черта не было. Ни единой души.

Кроме людей племени юта. Я этого не сказала. Не упомянула и проклятие вождя Колороу. В тот момент мне хотелось, чтобы оно поразило герцога и полковника. Языки пламени и руины.

– Суть в том, что я начинал с нуля.

– При всем уважении, сэр, – заметил Джаспер, – разве у вас не было наследства?

– Сущая ерунда, – ответил отец. – Янки забрали все. Разрушили то, что создал мой отец.

Создали его рабы. В тот момент я поняла, что вся философия Джейса, будь то поддержка профсоюза или строительство Храма Благодарности, происходит от его конфликта с отцом. Это, безусловно, было связано с семейством Грейди и желанием исправить позорное прошлое, но больше с желанием Джаспера заявить о себе. Возможно, в этом мы были родственными душами. Ненавидели одно и то же – несправедливость, – но по разным причинам.

Его отец побагровел от праведного гнева.

– Я трудился с пятнадцати лет! Чтобы создавать! Не разрушать, как эти анархисты. Они хотят получить бесплатно то, что мы построили.

– Без компании у этих рабочих ничего бы не было, – заявил Боулз.

– Но, полковник, сэр, – тихо проговорила я, – без этих рабочих, таких как мой отец, здесь тоже ничего бы не было.

– Она права, – поддержал меня Джаспер.

Я почувствовала в сердце легкий укол гордости.

Герцог грозно посмотрел на нас и пошевелил челюстью из стороны в сторону, словно собираясь укусить.

– Послушай, – сказал он. – Мрамор – это красота. Красота не дается бесплатно. У нее есть цена. Ты не понимаешь рисков. Усилий.

– Честный, добросовестный тяжкий труд! – бодро воскликнул полковник.

– Проклятье! – добавил герцог. – Люди забыли, что такое добросовестный труд. Посмотри, что мы сделали для этих парней. Построили им чертовы дома. Школы. Целый город.

– А ты позволяешь этим анархистским крысам подрывать основные устои порядка, – заметил Боулз. – Этим неблагодарным паршивцам платят больше, чем другим рабочим где бы то ни было в мире.

Я откашлялась, но так и не произнесла: «Вы платите им расписками».

– Отец, – повторил Джаспер, – ты давал мне слово. Я только сказал, что проведу переговоры…

– Не смей… – заявил мистер Паджетт, поднеся палец к носу Джаспера.