Золоченые

Следующая пещера выдолблена под эдакое подобие стойла с клетками по обе стороны. Тускло мерцают огни светильников, освещая солому на полу, цепи, сковывающие жутких обитателей каждой клетки. Если держать их в одной, смертовизги делаются агрессивней, поэтому кармоко их разделяют. Здесь около двадцати тварей, еще где-то десять в соседних пещерах. Приближаюсь, и кожу покалывает все чаще, сердце колотится быстрее. Их действительно держат без кляпов, и единственный вопль может меня прикончить.

И все-таки нет. Помню, что было в Ирфуте, когда у всех из ушей текла кровь, а я одна устояла на ногах. Когда погибла Катья – тоже было похоже. Я слышала крики, чувствовала их силу, но они не влияли меня так, как на остальных. Просто нужно сосредоточиться на дыхании, удерживать мысли на настоящем, как учила кармоко Хуон. Со мной все будет в порядке.

Я делаю глубокий вдох, чтобы набраться сил, остро ощущая блеск хищных черных глаз, лязг цепей, на которых массивные тела потягиваются в углах. Тяжелый, резкий запах, заполняющий пространство, становится сильнее, как и более тонкий, тошнотворно сладкий, который исходит не пойму откуда. Я не обращаю внимания ни на них, ни на страх, что разрастается внутри, когда я подхожу к самой большой клетке. Из остальных доносится тихое шипение, когда ее обитатель медленно поднимается. Пошатываясь, он ступает вперед, и я сразу узнаю характерные серебристые перья-шипы, торчащие из его спины – тот самый, которого нам показывали в первый вечер в Варту-Бера.

Трещотка на хвосте, альфа-самец среди здешних.

Вожак.

Смотрю на него снизу вверх, прямо в сверкающие ненавистью глаза.

– Давай… кричи, – шепчу я. – Я этого хочу.

Что-то вздымается во мне, темное и внезапное чувство, которое я назвала бы яростью, вот только оно иссечено, словно лезвием и кое-чем еще – горем. Я думаю о Катье, о гнусных когтях, пронзивших ее тело, и подхожу ближе. Ровно настолько, чтобы не дотянулись эти самые когти. Теперь я ощущаю, как шевелятся вокруг остальные смертовизги: бархатистые белые прыгуны, длинные руки которых позволяют им с легкостью взбираться по прутьям клеток; жутко тощие рабочие, издающие по углам чирикающие звуки. Кармоко Тандиве научила нас, как различать все виды тварей, как определять их слабые и сильные стороны.

Не смотрю на остальных, сосредотачиваясь на Трещотке.

Кармоко предостерегали, что именно он командует здешними смертовизгами. Они стайные твари, над ними всегда стоит вожак. Может, они и не обладают человеческим интеллектом, но это не значит, что они не умны.

– Почему ты ничего не делаешь? – спрашиваю я его, когда он тихо рычит из темноты.

Он не двигается, не нападает. Остальные тоже, они все стрекочут и наблюдают. Почему не бросаются? Как будто они вялые, медленные, по сравнению с теми, кто убил Катью – даже с теми, кто пришел в Ирфут. У них нет желания бороться, и это меня раздражает. Приводит в ярость.

– Да что с тобой не так?! – шиплю я, свирепо глядя на Трещотку.

Внезапно мне плевать, насколько близко я к клетке, что он может протянуть лапу и выпотрошить меня, плевать, что меня могут обнаружить и избить за такую дерзость матроны, которые следят за смертовизгами. Все, о чем я способна думать, – это Катья и ее взгляд. Страх.

– Кричи! – бушую я. – Бейся! СДЕЛАЙ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!

Но он ничего не делает.

Пощелкивание усиливается, он и другие смертовизги что-то друг другу стрекочут, их голоса становятся громче и громче, пока не…

– Дека! – зовет Кейта словно издалека. – Дека, нам пора, звучат барабаны.

Я выдыхаю. Опускаю взгляд на ведро, не удивляюсь, что в отражении мои глаза все еще совершенно обычные. Не знаю, чего я ожидала.

Выливаю воду в ближайшее корыто, глубоко вздыхаю, чтобы успокоиться.

– Иду!

Смертовизги все еще продолжают стрекотать.

Обнаруживаю Кейту в смежной пещере, в его глазах тревога. Один только вид этого бесит меня. Не знаю, почему он притворяется, что ему не все равно.

– Что там? – спрашивает он. – Ты в порядке? Они визжали?

Качаю головой:

– Ничего. И глаза не поменялись, по крайней мере, в отражении я не заметила.

Кейта кивает и, кажется, берет себя в руки.

– Что ж, досадно, – бормочет он.

Когда мы проходим по коридору, что-то в тени приходит в движение. Это Газаль, она стоит у входа в следующую пещеру, ту самую, которую матрона Назра открыла в наш первый день. Это наше помещение для занятий боевой стратегией, где мы обучаемся проводить вылазки и сражаться во время похода.

– Неофитка Дека, – произносит Газаль. – Останешься после занятия. Кармоко Тандиве желает кое-что с тобой обсудить.

Меня прошибает холодный пот. Кармоко желает спросить о том, что произошло с Катьей? Гоню паническую мысль и почтительно склоняю голову.

– Спасибо, почтенная старшая сестра по крови, – бормочу я в ответ.

Удовлетворенная, она уходит в главную пещеру, я и Кейта идем следом. Я вся напрягаюсь, чувства обостряются, едва замечаю стоящую в центре кармоко Тандиве. Неофитки со своими уруни рассаживаются за деревянными столами. Занятие вот-вот начнется.